Неточные совпадения
Увы, на разные забавы
Я много
жизни погубил!
Но если б не страдали нравы,
Я балы б до сих пор любил.
Люблю я бешеную младость,
И тесноту, и блеск, и радость,
И дам обдуманный наряд;
Люблю их ножки; только вряд
Найдете вы в России целой
Три пары стройных женских ног.
Ах! долго я забыть не мог
Две ножки…
Грустный, охладелый,
Я всё их помню, и во сне
Они тревожат сердце мне.
И никто ее так не полюбит, как я. И будем мы на белом снегу свою
грустную жизнь доживать. Она — плясать, а я — на шарманке играть. И полетим. И под самый серебряный месяц залетим. И туда, черт возьми, скажу я вам, дурацким вашим грязным носам, милые други, не соваться. И все-таки я очень вас люблю и высоко ставлю. Кто из одной бутылки не пивал, тот и дружбы не видал.
— Действительно, в последних письмах он упоминает с восторгом о какой-то Зине, приемной дочери его родителей; говорит, что только она составляет для него некоторую отраду в его
грустной жизни в деревне, — задумчиво произнесла Маргарита Максимилиановна.
Неточные совпадения
У меня врожденная страсть противоречить; целая моя
жизнь была только цепь
грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку.
Зачем же выставлять напоказ бедность нашей
жизни и наше
грустное несовершенство, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства? Что ж делать, если такого свойства сочинитель, и так уже заболел он сам собственным несовершенством, и так уже устроен талант его, чтобы изображать ему бедность нашей
жизни, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства! И вот опять попали мы в глушь, опять наткнулись на закоулок.
Хотелось затиснуть
жизнь в свои слова, и было обидно убедиться, что все
грустное, что можно сказать о
жизни, было уже сказано и очень хорошо сказано.
В последний вечер пред отъездом в Москву Самгин сидел в Монастырской роще, над рекою, прислушиваясь, как музыкально колокола церквей благовестят ко всенощной, — сидел, рисуя будущее свое: кончит университет, женится на простой, здоровой девушке, которая не мешала бы жить, а жить надобно в провинции, в тихом городе, не в этом, где слишком много воспоминаний, но в таком же вот, где подлинная и
грустная правда человеческой
жизни не прикрыта шумом нарядных речей и выдумок и где честолюбие людское понятней, проще.
— Это письмо, — прибавила она грустно, — было самым
грустным и легкомысленным поступком моей
жизни.