«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и
думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя...
Крестьяне добродушные // Чуть тоже не заплакали, //
Подумав про себя: // «Порвалась цепь великая, // Порвалась — расскочилася // Одним концом по барину, // Другим по мужику!..»
Сколько раз она думала об этом, вспоминая о своей заграничной приятельнице Вареньке, о ее тяжелой зависимости, сколько раз
думала про себя, что с ней самой будет, если она не выйдет замуж, и сколько раз спорила об этом с сестрою!
Неточные совпадения
Не так ли, благодетели?» // — Так! — отвечали странники, // А
про себя подумали: // «Колом сбивал их, что ли, ты // Молиться в барский дом?..» // «Зато, скажу не хвастая, // Любил меня мужик!
«Пойдем в село Кузьминское, // Посмотрим праздник-ярмонку!» — // Решили мужики, // А
про себя подумали: // «Не там ли он скрывается, // Кто счастливо живет?..»
— Слушаем, батюшка Петр Петрович! — говорили проученные глуповцы; но
про себя думали:"Господи! того гляди, опять город спалит!"
— Не говори
про это, не
думай, — сказал он, поворачивая ее руку в своей и стараясь привлечь к
себе ее внимание; но она всё не смотрела на него.
Но княгиня не понимала его чувств и объясняла его неохоту
думать и говорить
про это легкомыслием и равнодушием, а потому не давала ему покоя. Она поручала Степану Аркадьичу посмотреть квартиру и теперь подозвала к
себе Левина. — Я ничего не знаю, княгиня. Делайте, как хотите, — говорил он.