Неточные совпадения
Мы не сомневались в последствиях и полагали нового товарища уже убитым. Офицер вышел вон,
сказав, что за обиду готов отвечать, как
будет угодно господину банкомету. Игра продолжалась еще несколько минут; но чувствуя, что хозяину
было не до игры, мы отстали один за другим и разбрелись по квартирам, толкуя о скорой ваканции.
— Может
быть, мы никогда больше не увидимся, —
сказал он мне, — перед разлукой я хотел с вами объясниться. Вы могли заметить, что я мало уважаю постороннее мнение; но я вас люблю и чувствую: мне
было бы тягостно оставить в вашем уме несправедливое впечатление.
У нас
был ротмистр, остряк, забавник; он тут случился и
сказал мне: знать у тебя, брат, рука не подымается на бутылку.
— Ах, милый мой, —
сказала графиня, — ради бога не рассказывай; мне страшно
будет слушать.
На дворе увидел я дорожную телегу; мне
сказали, что у меня в кабинете сидит человек, не хотевший объявить своего имени, но сказавший просто, что ему до меня
есть дело.
Наступила зима и прекратила их свидания; но переписка сделалась тем живее. Владимир Николаевич в каждом письме умолял ее предаться ему, венчаться тайно, скрываться несколько времени, броситься потом к ногам родителей, которые, конечно,
будут тронуты, наконец, героическим постоянством и несчастием любовников и
скажут им непременно: «Дети! придите в наши объятия».
«Что твоя голова, Маша?» — спросил Гаврила Гаврилович. «Лучше, папенька», — отвечала Маша. «Ты, верно, Маша, вчерась угорела», —
сказала Прасковья Петровна. «Может
быть, маменька», — отвечала Маша.
Поведение его с Марьей Гавриловной
было просто и свободно; но что б она ни
сказала или ни сделала, душа и взоры его так за нею и следовали.
«Помилуй, где ты замешкался? —
сказал мне кто-то, — невеста в обмороке; поп не знает, что делать; мы готовы
были ехать назад.
— Боже мой, боже мой! —
сказала Марья Гавриловна, схватив его руку, — так это
были вы! И вы не узнаете меня?
— «Что сделано, того не воротишь, —
сказал молодой человек в крайнем замешательстве, — виноват перед тобою и рад просить у тебя прощения; но не думай, чтоб я Дуню мог покинуть: она
будет счастлива, даю тебе честное слово.
— Прекрасная барыня, — отвечал мальчишка, — ехала она в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською; и как ей
сказали, что старый смотритель умер, так она заплакала и
сказала детям: «Сидите смирно, а я схожу на кладбище». А я
было вызвался довести ее. А барыня
сказала: «Я сама дорогу знаю». И дала мне пятак серебром — такая добрая барыня!..
— Вот могила старого смотрителя, —
сказал мне мальчик, вспрыгнув на груду песку, в которую врыт
был черный крест с медным образом.
— Ну, Лизавета Григорьевна, —
сказала она, входя в комнату, — видела молодого Берестова; нагляделась довольно; целый день
были вместе.
«Если вы хотите, чтобы мы
были вперед приятелями, —
сказала она с важностию, — то не извольте забываться».
«Дай мне слово, —
сказала она наконец, — что ты никогда не
будешь искать меня в деревне или расспрашивать обо мне.
Эти подробности, вообще, должны казаться приторными, итак, я пропущу их,
сказав вкратце, что не прошло еще и двух месяцев, а мой Алексей
был уже влюблен без памяти, и Лиза
была не равнодушнее, хотя и молчаливее его.
«Ты
был, барин, вечор у наших господ? —
сказала она тотчас Алексею, — какова показалась тебе барышня?» Алексей отвечал, что он ее не заметил.
— «И! —
сказал Алексей, —
есть о чем сокрушаться!
Но злаков на полях все не прибавлялось, ибо глуповцы от бездействия весело-буйственного перешли к бездействию мрачному. Напрасно они воздевали руки, напрасно облагали себя поклонами, давали обеты, постились, устраивали процессии — бог не внимал мольбам. Кто-то заикнулся
было сказать, что"как-никак, а придется в поле с сохою выйти", но дерзкого едва не побили каменьями, и в ответ на его предложение утроили усердие.
Он отвечал на все пункты даже не заикнувшись, объявил, что Чичиков накупил мертвых душ на несколько тысяч и что он сам продал ему, потому что не видит причины, почему не продать; на вопрос, не шпион ли он и не старается ли что-нибудь разведать, Ноздрев отвечал, что шпион, что еще в школе, где он с ним вместе учился, его называли фискалом, и что за это товарищи, а в том числе и он, несколько его поизмяли, так что нужно было потом приставить к одним вискам двести сорок пьявок, — то есть он хотел
было сказать сорок, но двести сказалось как-то само собою.
Ему было лет сорок, на макушке его блестела солидная лысина, лысоваты были и виски. Лицо — широкое, с неясными глазами, и это — все, что можно
было сказать о его лице. Самгин вспомнил Дьякона, каким он был до того, пока не подстриг бороду. Митрофанов тоже обладал примелькавшейся маской сотен, а спокойный, бедный интонациями голос его звучал, как отдаленный шумок многих голосов.
Неточные совпадения
Бобчинский. Сначала вы
сказали, а потом и я
сказал. «Э! —
сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и
есть этот чиновник.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие
были! Ямщикам
скажи, что я
буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы
пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Хлестаков. Я — признаюсь, это моя слабость, — люблю хорошую кухню.
Скажите, пожалуйста, мне кажется, как будто бы вчера вы
были немножко ниже ростом, не правда ли?
Хлестаков.
Скажите, пожалуйста, нет ли у вас каких-нибудь развлечений, обществ, где бы можно
было, например, поиграть в карты?
Мишка. Что, дядюшка,
скажите: скоро
будет генерал?