Неточные совпадения
Допустим, однако ж, что жизнь какого-нибудь простеца не настолько интересна, чтоб вникать в нее и сожалеть о ней. Ведь простец — это незаметная тля, которую высший организм ежемгновенно давит ногой, даже не сознавая, что
он что-нибудь давит!
Пусть так!
Пусть гибнет простец жертвою недоумений!
Пусть осуществляется на
нем великий закон борьбы за существование, в силу которого крепкий приобретает еще большую крепость, а слабый без разговоров отметается за пределы жизни!
Пусть только
он спрячет свой нож,
пусть объедает и опивает меня по душе!
Да, Хрисашка еще слишком добр, что
он только поглядывает на твою кубышку, а не отнимает ее. Если б
он захотел,
он взял бы у тебя всё: и кубышку, и Маремьяну Маревну на придачу. Хрисашка! воспрянь — чего ты робеешь! Воспрянь — и плюнь в самую лохань этому идеологу кубышки! Воспрянь — и бери у
него все: и жену
его, и вола
его, и осла
его — и
пусть хоть однажды в жизни
он будет приведен в необходимость представить себе,что у
него своегоили ничего, или очень мало!
Итак, всякий хочет жить — вот общий закон. Если при этом встречаются на пути краеугольные камни, то стараются умненько
их обойти. Но с места
их все-таки не сворачивают, потому что подобного рода камень может еще и службу сослужить. А именно:
он может загородить дорогу другим и тем значительно сократить размеры жизненной конкуренции. Стало быть: умелый
пусть пользуется, неумелый —
пусть колотится лбом о краеугольные камни. Вот и всё.
Сядемте, господа! будемте разговаривать спокойно! сперва
пусть один скажет, потом другой
пусть выскажется, после
него третий и т. д.
— Вы рады, а я в восторге-с. Я всегда и везде говорил, что вы скромны. Вы по природе переводчицы — я это знаю. Поэтому я всех, всегда и везде убеждал:"Господа! дадимте
им книжку —
пусть смотрят в нее!"Не правда ли, mesdames?
— И за всем тем, я все-таки снисходителен, — продолжал мой друг, — до тех пор, пока
они разглагольствуют и сотрясают воздух междометиями, я готов смотреть на
их домогательства сквозь пальцы. Mais malheur a elles, [но горе
им (франц.)] если
они начнут обобщать эти домогательства и приискивать для
них надлежащую формулу… ah, qu'elles у prennent garde! [
пусть остерегаются! (франц.)]
— Нет,
пусть уж, Христос с
ним, с Петенькой поспит!.. Феденьке-то! Матрена! Феденьке-то не забудьте, чтоб графин с квасом на ночь стоял!
— Ничего я не имею, а вообще… Что ж, коли хочет по медицинской части идти —
пусть идет, я препятствовать не могу! Может быть,
он и счастье себе там найдет; может быть, сам бог
ему невидимо на эту дорогу указывает! Только уж…
— Ну да, и в Берлине были, и в Вене были, и Эльзас с Лотарингией отобрали у немцев! Что ж! сами никогда не признавали ни за кем права любить отечество —
пусть же не пеняют, что и за
ними этого права не признают.
— Que la personne qui est arrivée la dernière, celle qui demande, qu’elle sorte! Qu’elle sorte! [Пусть тот, кто пришел последним, тот, кто спрашивает,
пусть он выйдет. Пусть выйдет!] — проговорил Француз, не открывая глаз.
— Да вот, ваше превосходительство, как!.. — Тут Чичиков осмотрелся и, увидя, что камердинер с лоханкою вышел, начал так: — Есть у меня дядя, дряхлый старик. У него триста душ и, кроме меня, наследников никого. Сам управлять именьем, по дряхлости, не может, а мне не передает тоже. И какой странный приводит резон: «Я, говорит, племянника не знаю; может быть, он мот.
Пусть он докажет мне, что он надежный человек, пусть приобретет прежде сам собой триста душ, тогда я ему отдам и свои триста душ».
Неточные совпадения
Хлестаков. Впустите
их, впустите!
пусть идут. Осип скажи
им:
пусть идут.
Послушайте ж, вы сделайте вот что: квартальный Пуговицын…
он высокого роста, так
пусть стоит для благоустройства на мосту.
Пусть машет, а ты все бы таки
его расспросила.
Беги сейчас возьми десятских, да
пусть каждый из
них возьмет…
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми
их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему.
Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)