Неточные совпадения
Да только засвистал свою любимую „При дороженьке стояла“, а как был чувствителен
и не мог эту песню
без слез слышать,
то и прослезился немного. После я узнал, что он
и впрямь велел сотским тело-то на время в овраг куда-то спрятать.
Между
тем в доме купчихи Облепихиной происходила сцена довольно мрачного свойства. Его высокородие изволил проснуться
и чувствовал себя мучительно. На обеде у головы подали такое какое-то странное кушанье, что его высокородие ощущал нестерпимую изжогу, от которой долгое время отплевывался
без всякого успеха.
— Да ты попробуй прежде, есть ли сахар, — сказал его высокородие, — а
то намеднись, в Окове, стряпчий у меня целых два стакана
без сахару выпил… после уж Кшецынский мне это рассказал… Такой, право, чудак!.. А благонравный! Я, знаешь, не люблю этих вот, что звезды-то с неба хватают; у меня главное, чтоб был человек благонравен
и предан… Да ты, братец, не торопись, однако ж, а не
то ведь язык обожжешь!
— Так-с,
без этого нельзя-с. Вот
и я тоже туда еду; бородушек этих, знаете, всех к рукам приберем! Руки у меня, как изволите видеть, цепкие, а
и в писании сказано: овцы
без пастыря — толку не будет. А я вам истинно доложу, что
тем эти бороды мне любезны, что с ними можно просто,
без церемоний… Позвал он тебя, например, на обед: ну, надоела борода —
и вон ступай.
Душа начинает тогда
без разбора
и без расчета выбрасывать все свои сокровища; иногда даже
и привирает, потому что когда дело на откровенность пошло,
то не приврать точно так же невозможно, как невозможно не наесться до отвала хорошего
и вкусного кушанья.
Следовательно,
и она так же, как эти последние, должна удовлетворяться совершенно естественно,
без натяжек,
без приготовлений,
без задней мысли, по мере
того как представляется случай,
и Палагея Ивановна, по моему мнению, совершенно права, делая добро
и тайно
и открыто, как придется.
— Да ноне чтой-то
и везде жить некорыстно стало. Как старики-то порасскажут, так что в старину-то одного хлеба родилось! А ноне
и земля-то словно родить перестала… Да
и народ
без християнства стал… Шли мы этта на богомолье, так по дороге-то не
то чтоб тебе копеечку или хлебца, Христа ради, подать, а еще тебя норовят оборвать… всё больше по лесочкам
и ночлежничали.
Они бесконечно зреют в сердце бедного труженика, выражаясь в жалобах, всегда однообразных
и всегда бесплодных, но
тем не менее повторяющихся беспрерывно, потому что человеку невозможно не стонать, если стон, совершенно созревший,
без всяких с его стороны усилий, вылетает из груди его.
Так она после этого три дня
без слов как бы немая пребывала,
и в глазах все
то самое сияние, так что стерпеть даже невозможно!
Окошечко вырублено малое, да
и то без стекла, печки нет.
— А какая у него одежа? пониток черный да вериги железные — вот
и одежа вся. Известно, не
без того, чтоб люди об нем не знали; тоже прихаживали другие
и милостыню старцу творили: кто хлебца принесет, кто холстеца, только мало он принимал, разве по великой уж нужде. Да
и тут, сударь, много раз при мне скорбел, что по немощи своей, не может совершенно от мира укрыться
и полным сердцем всего себя богу посвятить!
— Намеднись вот проезжал у нас барин: тихий такой… Ехал-то он на почтовых, да коней-то
и не случилось, а сидеть ему неохота. Туда-сюда — вольных… Только
и заломил я с него за станцию-то пять серебра, так он ажио глаза вытаращил, однако, подумамши, четыре серебра
без гривенника за двадцать верст дал… Ну, приехали мы на другую станцию, ан
и там кони в разгоне… Пытали мы в
ту пору промеж себя смеяться!..
— Уж если будет ваше одолжение, милостивый государь, — сказала она, —
то позвольте чашечку
и мне, но
без сахару, потому что я, по моим обстоятельствам, вынуждаюсь пить вприкуску…
Уговаривал он меня, за такую ко мне его любовь, заемное письмо ему дать,
и хоша могла я из этого самого поступка об его злом намерении заключить, однако ж не заключила,
и только в
том могла себя воздержать, что
без браку исполнить его просьбу не согласилась.
Шифель. Нет, я к княжне: она у нас что-то прихварывает. Я
и то уж сколько раз ей за это выговаривал: «Дурно, ваше сиятельство, себя ведете!», право, так
и выразился, ну
и она ничего, даже посмеялась со мною. Впрочем, тут наша наука недостаточна (тихо Налетову): знаете, там хоть княжна, хоть не княжна, а все
без мужа скучно; (громко) таков уж закон природы.
Живновский. Надо, надо будет скатать к старику; мы с Гордеем душа в душу жили… Однако как же это? Ведь Гордею-то нынче было бы под пятьдесят, так неужто дедушка его до сих пор на службе состоит? Ведь старику-то
без малого сто лет, выходит. Впрочем,
и то сказать, тогда народ-то был какой! едрёный, коренастый! не
то что нынче…
А скажите, пожалуйста, не имеете ли вы в виду какой-нибудь belle châtelaine? [прекрасной хозяйки замка? (франц.)] а? ну, тогда я вам за себя не ручаюсь… les femmes, voyez-vous, c'est mon faible et mon fort en même temps… [женщины, видите ли, это в одно
и то же время
и моя слабость
и моя сила… (франц.)]
без этого я существовать не могу… будем, будем вас навещать!
Нам, Савва Семеныч,
без барышов быть невозможно-с, наше дело коммерческое:
тем только
и живешь, что оборотишься не столько капиталом, сколько изворотцем-с.
А всему виной моя самонадеянность… Я думал, в кичливом самообольщении, что нет
той силы, которая может сломить энергию мысли, энергию воли!
И вот оказывается, что какому-то неопрятному, далекому городку предоставлено совершить этот подвиг уничтожения.
И так просто! почти
без борьбы! потому что какая же может быть борьба с явлениями, заключающими в себе лишь чисто отрицательные качества?
Конечно, иногда не обходится
без того, чтоб посердиться, но мы ведь свои люди
и действуем по пословице:"Милые дерутся — только тешатся".
Тут я в первый раз взглянул на него попристальнее. Он был в широком халате, почти
без всякой одежды; распахнувшаяся на груди рубашка обнаруживала целый лес волос
и обнаженное тело красновато-медного цвета; голова была не прибрана, глаза сонные. Очевидно, что он вошел в разряд
тех господ, которые, кроме бани, иного туалета не подозревают. Он, кажется, заметил мой взгляд, потому что слегка покраснел
и как будто инстинктивно запахнул
и халат
и рубашку.
А так как я также (говорю это не
без некоторой гордости) был всегда одним из ревностнейших посетителей крутогорских салонов,
то, следуя за общим движением умов, тоже в скором времени сблизился с Горехвастовым,
и он даже очень полюбил меня.
Перед диваном, на круглом столе, стояла закуска, херес
и водка,
и надо отдать справедливость Горехвастову, он не оставлял
без внимания ни
того, ни другого, ни третьего,
и хотя хвалил преимущественно херес, но в действительности оказывал предпочтение зорной горькой водке.
«А если видите, — сказал я ему, —
то знайте, что эта машина имеет свойство, в один момент
и без всяких посредствующих орудий, обращать в ничто человеческую голову, которая, подобно вашей, похожа на яйцо! Herr Baron! разойдемтесь!» — «Разойдемтесь, Herr Graf», — сказал он мне, хотя я
и не граф.
Дразнила она меня таким манером долго,
и все я себя перемогал; однако бог попутал. Узнал я как-то, что Параня в лес по грибы идет. Пошел
и я, а за поясом у меня топор, не
то чтоб у меня в
то время намерение какое было, а просто потому, что мужику
без топора быть нельзя. Встретился я с ней, а она — верно, забыла, как я ее у колодца-то трепал, — опять надо мной посмеивается...
— А следует ли
того же узника оставлять
без пищи, томимого гладом
и жаждой? — перебил Перегоренский.
Опять-таки
и Зиновий мних на вопрос:"Которыми вещьми хощет увязати человеком ум сопротивник божий?" — прямо отвечает:"Повелит творити некая письмена на карточках, с тайным именем, да не могу
без тех в путь шествовать".
Ну,
и Андрияшка тут смеется, сосуд сатанин, словно от
того ему радость сердечная, что вот благодетеля своего погубил. Бывают, сударь, экие скареды, что просто тебя из-за ничего,
без всякой,
то есть, выгоды загубить готовы.
Однако ж
без проводника именно не сыщешь, по
той причине, что уж оченно лес густ, а тропок
и совсем нет: зимой тут весь ход на лыжах, а летом
и ходить некому; крестьяне в работе, а старцы в разброде; остаются дома только самые старые
и смиренные.
— Так-с; а
то мы завсегда готовы… У нас, ваше благородие, завсегда
и ворота,
и горницы все
без запору… такое уж Иван Демьяныч, дай бог им много лет здравствовать, заведение завел… А
то, коли с обыском, так милости просим хошь в эту горницу (она указывала на кладовую), хошь куда вздумается… Так милости просим в наши покои.
— Ну, полноте, полноте, Мавра Кузьмовна, — сказал он, с улыбкою глядя на хозяйку, которая вся тряслась, — я ничего… я так только покуражился маленько, чтоб знали его высокоблагородие, каков я человек есть, потому как я могу в вашем доме всякое неистовство учинить,
и ни от кого ни в чем мне запрету быть невозможно… По
той причине, что могу я вам в глаза всем наплевать,
и без меня вся ваша механика погибе.
— А какого им ляду «просвещения»! ты вот говоришь «просвещение», а они, пожалуй,
и приобыкли
без"просвещения"-то, так им оно поди
и за ересь еще покажется.
Я, говорит, не за
тем век изжила, чтоб под конец жизни в панёвщицы произойти; мне, говорит, окромя твоего капиталу, тоже величанье лестно, а какой же я буду человек за твоим за Андрюшкой? — просто последний человек!"На
том и порешили, что быть в здешнем месте Андрюшке только наездом
и ни во что,
без согласия Мавры Кузьмовны, не вступаться.
—
И добро бы доподлинно не служили! А
то, кажется, какой еще службы желать! Намеднись его высокородие говорит:"Ты, говорит, хапанцы свои наблюдай, да помни тоже, какова совесть есть!"Будто мы уж
и «совести» не знаем-с! Сами, чай, изволите знать, про какую их высокородие «совесть» поминают-с! так мы завсегда по мере силы-возможности
и себя наблюдали, да
и начальников
без призрения не оставляли… Однако сверх сил тяготы носить тоже невозможно-с.
После можно будет сказать, что он
и помер,
и вы бы, наш благодетель, были в
том без сумнения, что это дело в тайности останется,
и никто об
том, кроме матушки Меропеи, не знает…
— А! ну, здравствуй, доченька! давно ли своих родителей продавать научилась?! — сказал Тебеньков, улыбаясь холодно, но не
без горечи, — здравствуй
и ты, Кузьмовна; пришли, видно, наши часы… что ж, ваше благородие, если спросить желаете, так спрашивайте, а насчет
того, чтобы нашу чувствительность растревожить, так это лишнее будет — так-то-с…
Если же присовокупить к этому, с одной стороны, ожидаемые впереди почести, начальственную признательность
и, главное, репутацию отлично хитрого чиновника, в случае удачного ловления,
и, с другой стороны, позор
и поношение, репутацию «мямли»
и «колпака», в случае ловления неудачного,
то без труда сделаются понятными
те бурные чувства, которых театром становится сердце мало-мальски самолюбивого следователя.
Иногда эта добродетельная наклонность вознаграждается самым обидным образом. Трудишься-трудишься иной раз, выбиваешься из сил, симпатизируя
и стараясь что-нибудь выведать из преступника — разумеется, pour son propre bien, [ради его собственного блага (франц.).] —
и достигнешь только
того, что обвиняемый, не
без горькой иронии, к тебе же обращается с следующими простыми словами...
Разумеется,
и у нас не
без того, чтоб иногда не поразвлечься: тоже собираемся друг у дружки, да нельзя сказать, чтоб весело на этих собраниях было.
Пропитать ему семью было нечем, потому что если
и строчил он кому просьбы или ябеды, так деньги получал за это самые малые, да
и те почесть
без остачи в кабаке пропивал.
— Хорошо вам, Алексей Васильич, так-ту говорить! Известно, вы
без горя живете, а мне, пожалуй,
и задавиться — так в
ту же пору; сами, чай, знаете, каково мое житье! Намеднись вон работала-работала на городничиху, целую неделю рук не покладывала, а пришла нонче за расчетом, так"как ты смеешь меня тревожить, мерзавка ты этакая! ты, мол, разве не знаешь, что я всему городу начальница!". Ну,
и ушла я с
тем… а чем завтра робят-то накормлю?