— Ежели так, то, конечно, я буду откровенен. Прежде всего, я охотно допускаю, что
исход процесса неизвестен и что, следовательно, надежды на обратное получение миллиона не могут быть названы вполне верными. Поэтому потерпевшая сторона может и даже должна удовлетвориться возмещением лишь части понесенного ею ущерба. В этих видах, а равно и в видах округления цифр, я полагал бы справедливым и достаточным… ограничить наши требования суммой в сто тысяч рублей.
Я объяснил при этом мою догадку, что, во-первых, вероятно, дурной
исход процесса сильно расстроил и потряс его, не говоря уже о том, насколько было уязвлено его самолюбие торжеством над ним князя и сколько негодования возродилось в нем при таком решении дела.
Другой пример: кто не знает, что похищение чужой собственности есть прямое нарушение гражданских законов, но ежели бы X., благодаря каким-нибудь формальным упущениям со стороны Z., оттягал у последнего с плеч рубашку, разве кто-нибудь скажет, что такой
исход процесса есть отрицание права собственности!
Несмолкаемый говор начался во всех ее концах. Дамы стали лорнировать Савина, мужчины Мадлен. Начались споры, догадки об
исходе процесса, как это всегда бывает в эти томительные минуты для обвиняемых.
Неточные совпадения
Весь бессвязный разговор его, разумеется, вертелся насчет
процесса, насчет возможного
исхода; насчет того еще, что навестил его сам командир полка и что-то долго ему отсоветовал, но он не послушался; насчет записки, им только что и куда-то поданной; насчет прокурора; о том, что его, наверно, сошлют, по лишении прав, куда-нибудь в северную полосу России; о возможности колонизоваться и выслужиться в Ташкенте; о том, что научит своего сына (будущего, от Лизы) тому-то и передаст ему то-то, «в глуши, в Архангельске, в Холмогорах».
К тому же мое описание вышло бы отчасти и лишним, потому что в речах прокурора и защитника, когда приступили к прениям, весь ход и смысл всех данных и выслушанных показаний были сведены как бы в одну точку с ярким и характерным освещением, а эти две замечательные речи я, по крайней мере местами, записал в полноте и передам в свое время, равно как и один чрезвычайный и совсем неожиданный эпизод
процесса, разыгравшийся внезапно еще до судебных прений и несомненно повлиявший на грозный и роковой
исход его.
Это противопоставление неба и земли есть основа творения, его начальный
исход; снятие же его, установление живой лествицы между небом и землею, есть конечное задание мирового и исторического
процесса:
Культура ведь, не разрешает проблемы конца,
исхода из мирового
процесса, она закрепляет середину.