Такие жертвы всегда оцениваются по достоинству, и человек, который приносит их, будет почтен даже в том случае, если он несомненно
платит налогов на три копейки меньше против сущей справедливости.
С одной стороны — это начало всепроникающее и до такой степени подчиняющее себе всего человека, что субъект, находящийся под игом привычки, готов не только
платить налоги, но и совершать преступления.
Но, с другой стороны, если взглянуть на дело пристальнее, то окажется, что привычка
платить налоги, по самому свойству своему, никогда не укореняется настолько, чтобы нельзя было отстать от нее.
Через несколько дней правительство разогнало Думу, а кадеты выпустили прокламацию, уговаривая крестьян не давать рекрутов, не
платить налогов. Безбедов, размахивая газетой, захрипел:
Неточные совпадения
— Экзаменуете меня, что ли? Я же не идиот все-таки! Дума — горчич-ник на шею, ее дело — отвлекать прилив крови к мозгу, для этого она и прилеплена в сумасбродную нашу жизнь! А кадеты играют на бунт.
Налогов не
платить! Что же, мне спичек не покупать, искрами из глаз огонь зажигать, что ли?
— Как хотите, так и делайте… Если хлопоты будут стоить столько же, сколько теперь приходится
налогов, то заводам лучше же
платить за хлопоты, чем этому земству! Вы понимаете меня?
Таким образом, с каждым годом, по мере того как возрастала земская сумма
налогов, Кукарские заводы
платили меньше и меньше, слагая свою долю на крестьянское население.
Несмотря на это возвышение подати, новый порядок был всеми принят с радостью, потому что, как свидетельствует об этом указ самого Петра (30 января 1699 года), промышленное сословие до тех пор было «безответною жертвою наглого самоуправства и бессовестного лихоимства, так что от приказных волокит, от воеводских
налогов и взяток люди торговые пришли в крайнее разорение, многие торгов и промыслов отбыли, податей
платить были не в силах, и государственная казна терпела ущерб немалый, вследствие недоимки окладных доходов и недобора торговых пошлин».
Достигаев. Опровергнут? Не слыхали об этом. Ну, пускай он опровергнут, а привычка к нему всё-таки осталась, и немцы отлично… приспособляются. Немец социалиста не боится, он и социалисту кушать дает. И — что же мы видим? У нас в шестом году кадеты уговаривали народ: не
плати царю
налогов, не давай солдат! Народ и ухом не повёл… да! А вот, немецкие рабочие, социалисты, в четырнадцатом году, глазом не моргнув, дали денег на войну.