Неточные совпадения
Болен я, могу без хвастовства сказать, невыносимо. Недуг впился
в меня всеми когтями и не выпускает из них. Руки и ноги дрожат,
в голове — целодневное гудение, по всему организму пробегает судорога. Несмотря на врачебную помощь, изможденное тело не может ничего противопоставить недугу.
Ночи провожу
в тревожном сне, пишу редко и с большим мученьем, читать не могу вовсе и даже — слышать чтение. По временам самый голос человеческий мне нестерпим.
Хорошо еще, что церковная земля лежит
в сторонке, а то не уберечься бы попу от потрав. Но и теперь
в церковном лесу постоянно плешинки оказываются. Напрасно пономарь Филатыч встает
ночью и крадется
в лес, чтобы изловить порубщиков, напрасно разглядывает он следы телеги или саней, и нередко даже доходит до самого двора, куда привезен похищенный лес, — порубщик всегда сумеет отпереться, да и односельцы покроют его.
С утра до
ночи голова мироеда занята расчетами; с утра до
ночи взор его вглядывается
в деревенскую даль. Заручившись деревенской статистикой, он мало того, что знает хозяйственное положение каждого однообщественника, как свое собственное, но может даже напомнить односельцу о таких предметах, о которых тот и сам позабыл.
Заглянемте утром
в его квартиру. Это очень уютное гнездышко, которое француз-лакей Шарль содержит
в величайшей опрятности. Это для него тем легче, что хозяина почти целый день нет дома, и, стало быть, обязанности его не идут дальше утра и возобновляются только к
ночи. Остальное время он свободен и шалопайничает не плоше самого Ростокина.
Вечер заканчивается, по преимуществу,
в балете или у французов; а потом опять к Борелю, где ждет ужин, который длится до двух или трех часов
ночи.
Так проводит свой день государственный послушник Евгений Филиппыч Люберцев и кончает его пунктуально
в час
ночи, когда мирно отходит ко сну.
К двум часам
ночи он был весь
в огне и разбудил жену.
Но пота не появлялось; напротив, тело становилось все горячее и горячее, губы запеклись, язык высох и бормотал какие-то несвязные слова. Всю остальную
ночь Надежда Владимировна просидела у его постели, смачивая ему губы и язык водою с уксусом. По временам он выбивался из-под одеяла и пылающею рукою искал ее руку. Мало-помалу невнятное бормотанье превратилось
в настоящий бред. Посреди этого бреда появлялись минуты какого-то вымученного просветления. Очевидно,
в его голове носились терзающие воспоминания.
Однажды,
ночью, когда никого около него не было, он потянулся, чтобы достать стакан воды, стоявший на ночном столике. Но рука его застыла
в воздухе…
Когда окрест царит глубокая
ночь, — та
ночь, которую никакой свет не
в силах объять, тогда не может быть места для торжества живого слова.
Оказалось, однако ж, что это совсем не брат, а любовник, и — о ужас! — что не раз, с пособием судомойки, он проникал
ночью в комнату m-lle Therese, рядом с комнатой ангелочка!
Всю
ночь она волновалась. Что-то новое, хотя и неясное, проснулось
в ней. Разговор с доктором был загадочный, сожаления отца заключали
в себе еще менее ясности, а между тем они точно разбудили ее от сна.
В самом деле, что такое жизнь? что значат эти «крохи», о которых говорил доктор?
Конечно, у нее еще был выход: отдать себя под покровительство волостного писаря, Дрозда или другого влиятельного лица, но она с ужасом останавливалась перед этой перспективой и
в безвыходном отчаянии металась по комнате, ломала себе руки и билась о стену головой. Этим начинался ее день и этим кончался.
Ночью она видела страшные сны.
Летом она надумала отправиться
в город к Людмиле Михайловне, с которою, впрочем, была незнакома.
Ночью прошла она двадцать верст, все время о чем-то думая и
в то же время не сознавая, зачем, собственно, она идет."Пропала!" — безостановочно звенело у нее
в ушах.
В ноябре, когда наступили темные, безлунные
ночи, сердце ее до того переполнилось гнетущей тоской, что она не могла уже сдержать себя. Она вышла однажды на улицу и пошла по направлению к мельничной плотинке. Речка бурлила и пенилась; шел сильный дождь; сквозь осыпанные мукой стекла окон брезжил тусклый свет; колесо стучало, но помольцы скрылись. Было пустынно, мрачно, безрассветно. Она дошла до середины мостков, переброшенных через плотину, и бросилась головой вперед на понырный мост.
Перебоев возвратился домой часа
в два
ночи,
в подпитии. Бросая
в ящик письменного стола деньги, он, однако ж, сосчитал, что сегодня заработано триста рублей. Затем поспешно разделся и бросился
в постель, бормоча...
Съехавшийся со всех концов губернии дворянский люд с утра до
ночи толпился
в квартирах, занимаемых Живоглотовым и Красновым, пил и ел, и,
в конце концов, наедал столько, что сами радушные амфитрионы приходили
в изумление.
— Да вот, например, как при крепостном праве бывало. Призовет господин Елпатьев приказчика:"Кто у тебя целую
ночь песни орал?"И сейчас его
в ухо,
в другое… А приказчик, примерно, меня позовет."Ты, черт несуразный, песни
ночью орал?"И, не дождавшись ответа, тоже —
в ухо,
в другое… Сладость, что ли, какая
в этом битье есть?
— И добро бы я не знал, на какие деньги они пьют! — продолжал волноваться Гришка, — есть у старика деньги, есть! Еще когда мы крепостными были, он припрятывал. Бывало, нарвет фруктов, да
ночью и снесет к соседям, у кого ранжерей своих нет. Кто гривенничек, кто двугривенничек пожертвует… Разве я не помню! Помню я, даже очень помню, как он гривенники обирал, и когда-нибудь все на свежую воду выведу! Ах, сделай милость! Сами пьют, а мне не только не поднесут, даже
в собственную мою квартиру не пущают!
Всю
ночь он шел, терзаемый сознанием безвыходности своего положения, и только к заутрене (кстати был праздник) достиг цели и прямо зашел
в церковь.
— Что ты натворил, черт лохматый! — упрекали его старики, — разве она
в первый раз? Каждую
ночь ворочается пьяная. Смотри, как бы она на тебя доказывать не стала, как будут завтра разыскивать.
Феклинья бросила и отца и дом. Она выстроила на выезде просторную избу и поселилась там с двумя другими «девушками».
В избе целые
ночи напролет светились огни и шло пированье. Старуха, Гришкина мать, умерла, но старики, отец и тесть, были еще живы и перебивались Христовым именем.
Так что когда наступит
ночь и случайно вздумаешь дать себе отчет
в прожитом дне, то не успеешь и перечислить всего совершённого, как благодетельный сон уже спешит смежить глаза, чтоб вознаградить усталый организм за претерпенную дневную сутолоку.
В бесконечные зимние вечера, когда белесоватые сумерки дня сменяются черною мглою
ночи, Имярек невольно отдается осаждающим его думам. Одиночество, или, точнее сказать, оброшенность, на которую он обречен, заставляет его обратиться к прошлому, к тем явлениям, которые кружились около него и давили его своею массою. Что там такое было? К чему стремились люди, которые проходили перед его глазами, чего они достигали?
Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать
в глуши? Ведь вот хоть бы здесь:
ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
В конце села под ивою, // Свидетельницей скромною // Всей жизни вахлаков, // Где праздники справляются, // Где сходки собираются, // Где днем секут, а вечером // Цалуются, милуются, — // Всю
ночь огни и шум.
В саван окутался Чертов овраг, //
Ночью там росы велики, // Зги не видать! только совы снуют, // Оземь ширяясь крылами, // Слышно, как лошади листья жуют, // Тихо звеня бубенцами.
«Ну полно, полно, миленький! // Ну, не сердись! — за валиком // Неподалеку слышится. — // Я ничего… пойдем!» // Такая
ночь бедовая! // Направо ли, налево ли // С дороги поглядишь: // Идут дружненько парочки, // Не к той ли роще правятся? // Та роща манит всякого, //
В той роще голосистые // Соловушки поют…
Темно кругом, // Гляжу
в окно — глухая
ночь!