Франция — это только отвод, — говорил он, — с Францией он на Бельгии помирится или выбросит ей кусок Лотарингии — не Эльзас, нет! — а главным образом взоры его устремлены на Россию, — это узел его политики, — вот увидите!"По
его мнению, будь наше время несколько менее тревожно, и деятельность Бисмарка имела бы менее тревожный характер; он просто представлял бы собой повторение твердого, спокойного и строго-логического Гизо.
Неточные совпадения
Но Сережа совсем не того
мнения.
Он продолжает утверждать, que tout est a refaire и что настоящее положение вещей невыносимо. Картавя и рисуясь,
он бормочет слова:"суды, земство… и эта шутовская печать!.. ах, господа, господа!"
Он, видимо, всем надоел в канцелярии; и так как никто не говорит этого
ему в глаза, то
он остается при убеждении, что исполняет свой долг, и продолжает надоедать.
Сережа уже познакомился с
ним и даже близко сошелся, потому что оба
они того
мнения, que tout est a refaire, и оба с нетерпением ждут момента.
Однако бывают и противоречия, не то чтобы очень радикальные, а все-таки не столь всецело отдающие индивидуума в жертву государству. Середка на половине. Но Люберцев не формализируется противоречиями, ибо знает, что du choc des opinions jaillit la verite. [из столкновения
мнений рождается истина (франц.)] Терпимость — это одно из достоинств, которым
он особенно дорожит, но, конечно, в пределах. Сам
он не отступит ни на пядь, но выслушает всегда благосклонно.
Генечка решил в последнем смысле: и короче, да и вполне справедливо. Дело не залежится, а между тем идея государственности будет соблюдена. Затем
он составил свод
мнений, включил справку о недостаточности средств казны и неприкосновенности калмыцкого капитала, разлиновал штаты, закруглил — и подал.
Только сильный наплыв фактов, делающих невозможным упорное следование по пути, намеченному пословицами и азбучными истинами, может положить предел этому печальному недомыслию. Но факты такого рода накопляются медленно, и еще медленнее внедряется доверие к
ним. В большинстве случаев бывает так, что факт уже вполне созрел и приобрел все права на бесспорность, а общественное
мнение все еще не решается признать
его. Конечно, всякому случалось — и нередко — слышать такие речи...
Фактов, которые, в выгодном для
него смысле, подтверждали бы
его права на руководительство общественным
мнением, не существует. Те факты, которые известны, свидетельствуют лишь о том, что
он, до своего теперешнего возвеличения, пописывал фельетонцы, разрабатывал вопросцы и вообще занимался мелкосошным журнальным делом.
Для
него вполне ясно серьезное значение такого могущественного органа гласности, как газета, и
он считал своим торжеством тот день, когда благодаря случайно сложившимся обстоятельствам стал в ряды убежденных руководителей общественного
мнения.
Но, выступая на арену деятельности,
он не сообразил двух вещей: во-первых, что деятельность эта не имеет впереди ничего благоприятствующего, кроме таинственных веяний, которые могут быть и не быть и рассчитывать на которые во всяком случае рискованно; и, во-вторых, что общественное
мнение, которое
он имел в виду, построено на песке.
— Вы пойдете к следователю, — формулировали свое
мнение консультанты, обращаясь к первому вору, — и откажетесь от первого показания; скажите:
он не украл у меня, я сам
ему деньги на сохранение отдал, а
он и не знал, откуда
они ко мне пришли…
Таким образом все объясняется. Никому не приходит в голову назвать Бодрецова лжецом; напротив, большинство думает:"А ведь и в самом деле, у нас всегда так; сию минуту верно, через пять минут неверно, а через четверть часа — опять верно". Не может же, в самом деле, Афанасий Аркадьич каждые пять минут знать истинное положение вещей. Будет с
него и того, что
он хоть на десять минут сумел заинтересовать общественное
мнение и наполнить досуг праздных людей.
Хотя в Петербург
он приезжал довольно часто, но со мной уже не видался. По-видимому, деятельность моя была
ему не по нраву, и хотя
он не выражал по этому поводу своих
мнений с обычною в таких случаях ненавистью (все-таки старый товарищ!), но в глубине души, наверное, причислял меня к разряду неблагонадежных элементов.
И в этом я
ему не препятствовал, хотя, в сущности, держался совсем другого
мнения о хитросплетенной деятельности этого своеобразного гения, запутавшего всю Европу в какие-то невылазные тенета. Но свобода
мнений — прежде всего, и мне не без основания думалось: ведь оттого не будет ни хуже, ни лучше, что два русских досужих человека начнут препираться о качествах человека, который простер свои длани на восток и на запад, — так пускай себе…
Неточные совпадения
Хлестаков. Я, признаюсь, рад, что вы одного
мнения со мною. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер. (Глядя в глаза
ему, говорит про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный со мною случай: в дороге совершенно издержался. Не можете ли вы мне дать триста рублей взаймы?
Стародум. Оставя
его, поехал я немедленно, куда звала меня должность. Многие случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я
их и не пропускал. Доброе
мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что граф, прежний мой знакомец, о котором я гнушался вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда от ран в тяжкой болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас взял отставку.
Стародум. Льстец есть тварь, которая не только о других, ниже о себе хорошего
мнения не имеет. Все
его стремление к тому, чтоб сперва ослепить ум у человека, а потом делать из
него, что
ему надобно.
Он ночной вор, который сперва свечу погасит, а потом красть станет.
Софья. Все мое старание употреблю заслужить доброе
мнение людей достойных. Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от
них я удаляюсь, не стали на меня злобиться? Не можно ль, дядюшка, найти такое средство, чтоб мне никто на свете зла не пожелал?
В то время существовало
мнение, что градоначальник есть хозяин города, обыватели же суть как бы
его гости. Разница между"хозяином"в общепринятом значении этого слова и"хозяином города"полагалась лишь в том, что последний имел право сечь своих гостей, что относительно хозяина обыкновенного приличиями не допускалось. Грустилов вспомнил об этом праве и задумался еще слаще.