Неточные совпадения
Владелец этой усадьбы (называлась она,
как и следует, «Отрадой»)
был выродившийся и совсем расслабленный представитель старинного барского рода, который по
зимам жил в Москве, а на лето приезжал в усадьбу, но с соседями не якшался (таково уж исконное свойство пошехонского дворянства, что бедный дворянин от богатого никогда ничего не видит, кроме пренебрежения и притеснения).
— Пускай живут! Отведу им наверху боковушку — там и
будут зиму зимовать, — ответила матушка. — Только чур, ни в
какие распоряжения не вмешиваться, а с мая месяца чтоб на все лето отправлялись в свой «Уголок». Не хочу я их видеть летом — мешают. Прыгают, егозят, в хозяйстве ничего не смыслят. А я хочу, чтоб у нас все в порядке
было. Что мы получали, покуда сестрицы твои хозяйничали? грош медный! А я хочу…
Матушка сама известила сестриц об этом решении. «Нам это необходимо для устройства имений наших, — писала она, — а вы и не увидите,
как зиму без милых сердцу проведете. Ухитите ваш домичек соломкой да жердочками сверху обрешетите — и
будет у вас тепленько и уютненько. А соскучитесь одни — в Заболотье чайку попить милости просим. Всего пять верст — мигом лошадушки домчат…»
Вообще усадьба
была заброшена, и все показывало, что владельцы наезжали туда лишь на короткое время. Не
было ни прислуги, ни дворовых людей, ни птицы, ни скота. С приездом матушки отворялось крыльцо, комнаты кой-как выметались; а
как только она садилась в экипаж, в обратный путь, крыльцо опять на ее глазах запиралось на ключ. Случалось даже, в особенности
зимой, что матушка и совсем не заглядывала в дом, а останавливалась в конторе, так
как вообще
была неприхотлива.
—
Какое веселье! Живу — и
будет с меня. Давеча молотил, теперь — отдыхаю. Ашать (по-башкирски: «
есть») вот мало дают — это скверно. Ну, да теперь
зима, а у нас в Башкирии в это время все голодают.
Зимой хлеб с мякиной башкир
ест, да так отощает, что страсть! А наступит весна, ожеребятся кобылы, начнет башкир кумыс
пить — в месяц его так разнесет, и не узнаешь!
Когда все пристроились по местам, разносят чай, и начинается собеседование. Первою темою служит погода; все жалуются на холода. Январь в половине, а
как стала 1-го ноября
зима, так ни одной оттепели не
было, и стужа день ото дня все больше и больше свирепеет.
— Такая-то
зима, на моих памятях, только раз и
была:
как француз на Москве кутил да мутил.
Вместе с ними она
была осуждена на безвыходное заключение, в продолжение целой
зимы, наверху в боковушке и,
как они же, сходила вниз исключительно в часы еды да в праздник, чтоб идти в церковь.
— Так вот что. Через три месяца мы в Москву на всю
зиму поедем, я и тебя с собой взять собралась. Если ты женишься, придется тебя здесь оставить, а самой в Москве без тебя
как без рук маяться. Посуди, по-божески ли так
будет?
Сальные свечи (тоже покупной товар) берегли
как зеницу ока, и когда в доме не
было гостей, то по
зимам долго сумерничали и рано ложились спать.
— Дела
как следует. Вот теперь лето, запасаемся всякого нета, а
зимой будем жить богато, со двора покато.
Соседи езжали к Струнниковым часто и охотно, особенно по
зимам, так
как усадьба их, можно сказать, представляла собой въезжий дом, в котором всякий
ел,
пил и жил сколько угодно.
Соседи ему не понравились, и он не понравился соседям. Думали: вот явится жених,
будет по
зимам у соседей на вечеринках танцы танцевать, барышням комплименты говорить, а вместо того приехал молодой человек молчаливый, неловкий и даже застенчивый.
Как есть рохля. Поначалу его, однако ж, заманивали, посылали приглашения; но он ездил в гости редко, отказываясь под разными предлогами, так что скоро сделалось ясно, что зимнее пошехонское раздолье напрасно
будет на него рассчитывать.
К счастью, бабушкин выбор
был хорош, и староста, действительно, оказался честным человеком. Так что при молодом барине хозяйство пошло тем же порядком,
как и при старухе бабушке. Доходов получалось с имения немного, но для одинокого человека, который особенных требований не предъявлял, вполне достаточно. Валентин Осипыч нашел даже возможным отделять частичку из этих доходов, чтобы
зимой погостить месяц или два в Москве и отдохнуть от назойливой сутолоки родного захолустья.
Из элементов, с которыми читатель познакомился в течение настоящей хроники, к началу
зимы образовывалось так называемое пошехонское раздолье. Я не стану описывать его здесь во всех подробностях, во-первых, из опасения повторений и, во-вторых, потому что порядочно-таки утомился и желаю
как можно скорее прийти к вожделенному концу. Во всяком случае, предупреждаю читателя, что настоящая глава
будет иметь почти исключительно перечневой характер.
Неточные совпадения
Я там
была нарядная, // Дородства и пригожества // Понакопила за
зиму, // Цвела,
как маков цвет!
Как велено, так сделано: // Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. //
Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках // В Екатеринин день, // И горя словно не
было! // Запела,
как певала я // В родительском дому. // Мы
были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого,
как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
В прошлом году,
зимой — не помню,
какого числа и месяца, —
быв разбужен в ночи, отправился я, в сопровождении полицейского десятского, к градоначальнику нашему, Дементию Варламовичу, и, пришед, застал его сидящим и головою то в ту, то в другую сторону мерно помавающим.
— Нет, не скучно, я очень занят, — сказал он, чувствуя, что она подчиняет его своему спокойному тону, из которого он не в силах
будет выйти, так же,
как это
было в начале
зимы.
Это
была сухая, желтая, с черными блестящими глазами, болезненная и нервная женщина. Она любила Кити, и любовь ее к ней,
как и всегда любовь замужних к девушкам, выражалась в желании выдать Кити по своему идеалу счастья замуж, и потому желала выдать ее за Вронского. Левин, которого она в начале
зимы часто у них встречала,
был всегда неприятен ей. Ее постоянное и любимое занятие при встрече с ним состояло в том, чтобы шутить над ним.