Неточные совпадения
Был уж одиннадцатый час утра, когда мы вышли для осмотра Корчевы. И с первого же шага нас ожидал сюрприз: кроме нас, и еще путешественник
в Корчеве сыскался. Щеголь
в гороховом пальто [Гороховое пальто — род мундира, который, по слухам, одно время был присвоен собирателям статистики. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)],
в цилиндре — ходит по площади и тросточкой помахивает. Всматриваюсь: словно как на вчерашнего дьякона похож… он, он самый и есть!
Смотрю и не верю глазам:
в углу площади — другой путешественник гуляет. И тоже
в гороховом пальто и
в цилиндре. Вот так штука!
Неточные совпадения
Вслед экипажам и встречу им густо двигалась толпа мужчин, над ними покачивались, подпрыгивали
в седлах военные, красивые, точно игрушки, штатские
в цилиндрах, амазонки
в фантастических шляпах, тонконогие кони гордо взмахивали головами.
Пожав плечами, Самгин вслед за ним вышел
в сад, сел на чугунную скамью, вынул папиросу. К нему тотчас же подошел толстый человек
в цилиндре, похожий на берлинского извозчика, он объявил себя агентом «Бюро похоронных процессий».
И не только жалкое, а, пожалуй, даже смешное; костлявые, старые лошади ставили ноги
в снег неуверенно, черные фигуры
в цилиндрах покачивались на белизне снега, тяжело по снегу влачились их тени, на концах свечей дрожали ненужные бессильные язычки огней — и одинокий человек
в очках, с непокрытой головой и растрепанными жидкими волосами на ней.
Около полудня
в конце улицы раздался тревожный свисток, и, как бы повинуясь ему, быстро проскользнул сияющий автомобиль,
в нем сидел толстый человек с
цилиндром на голове, против него — двое вызолоченных военных, третий — рядом с шофером. Часть охранников изобразила прохожих, часть — зевак, которые интересовались публикой
в окнах домов, а Клим Иванович Самгин, глядя из-за косяка окна, подумал, что толстому господину Пуанкаре следовало бы приехать на год раньше — на юбилей Романовых.
Разгорался спор, как и ожидал Самгин. Экипажей и красивых женщин становилось как будто все больше. Обогнала пара крупных, рыжих лошадей,
в коляске сидели, смеясь, две женщины, против них тучный, лысый человек с седыми усами; приподняв над головою
цилиндр, он говорил что-то, обращаясь к толпе, надувал красные щеки, смешно двигал усами, ему аплодировали. Подул ветер и, смешав говор, смех, аплодисменты, фырканье лошадей, придал шуму хоровую силу.