Неточные совпадения
Вслед экипажам и встречу им густо двигалась толпа мужчин, над ними покачивались, подпрыгивали
в седлах военные, красивые, точно игрушки, штатские
в цилиндрах, амазонки
в фантастических шляпах, тонконогие кони гордо взмахивали головами.
Пожав плечами, Самгин вслед за ним вышел
в сад, сел на чугунную скамью, вынул папиросу. К нему тотчас же подошел толстый человек
в цилиндре, похожий на берлинского извозчика, он объявил себя агентом «Бюро похоронных процессий».
И не только жалкое, а, пожалуй, даже смешное; костлявые, старые лошади ставили ноги
в снег неуверенно, черные фигуры
в цилиндрах покачивались на белизне снега, тяжело по снегу влачились их тени, на концах свечей дрожали ненужные бессильные язычки огней — и одинокий человек
в очках, с непокрытой головой и растрепанными жидкими волосами на ней.
Около полудня
в конце улицы раздался тревожный свисток, и, как бы повинуясь ему, быстро проскользнул сияющий автомобиль,
в нем сидел толстый человек с
цилиндром на голове, против него — двое вызолоченных военных, третий — рядом с шофером. Часть охранников изобразила прохожих, часть — зевак, которые интересовались публикой
в окнах домов, а Клим Иванович Самгин, глядя из-за косяка окна, подумал, что толстому господину Пуанкаре следовало бы приехать на год раньше — на юбилей Романовых.
Разгорался спор, как и ожидал Самгин. Экипажей и красивых женщин становилось как будто все больше. Обогнала пара крупных, рыжих лошадей,
в коляске сидели, смеясь, две женщины, против них тучный, лысый человек с седыми усами; приподняв над головою
цилиндр, он говорил что-то, обращаясь к толпе, надувал красные щеки, смешно двигал усами, ему аплодировали. Подул ветер и, смешав говор, смех, аплодисменты, фырканье лошадей, придал шуму хоровую силу.
Идти было неудобно и тяжело, снег набивался
в галоши, лошади, покрытые черной попоной, шагали быстро, отравляя воздух паром дыхания и кисловатым запахом пота, хрустел снег под колесами катафалка и под ногами четырех человек
в цилиндрах,
в каких-то мантиях с капюшонами, с горящими свечами
в руках.
К тому времени я уже два года жег зеленую лампу, а однажды, возвращаясь вечером (я не считал нужным, как сначала, безвыходно сидеть дома 7 часов), увидел человека
в цилиндре, который смотрел на мое зеленое окно не то с досадой, не то с презрением. «Ив — классический дурак! — пробормотал тот человек, не замечая меня. — Он ждет обещанных чудесных вещей… да, он хоть имеет надежды, а я… я почти разорен!» Это были вы. Вы прибавили: «Глупая шутка. Не стоило бросать денег».
Увидав хозяйку, стоявшую опять у своих дверей, он скорыми цыпочками побежал к ней через коридор; прошушукав с нею минуты две и, конечно, получив сведения, он уже осанисто и решительно воротился
в комнату, взял со стола свой
цилиндр, мельком взглянулся
в зеркало, взъерошил волосы и с самоуверенным достоинством, даже не поглядев на меня, отправился к соседкам.
Он был одет очень скверно:
в старую шинель на вате, с вылезшим маленьким енотовым воротником, и не по росту короткую — очевидно, с чужого плеча,
в скверных, почти мужицких сапогах и
в ужасно смятом, порыжевшем
цилиндре на голове.
Две коралловые серые скалы выступают далеко из берегов и висят над водой; на вершине одной из них видна кровля протестантской церкви, а рядом с ней тяжело залегли
в густой траве и кустах каменные массивные глыбы разных форм,
цилиндры, полукруги, овалы; издалека примешь их за здания — так велики они.
На козлах сидел с лоснящимся лицом толстозадый, с рядами пуговиц на спине, кучер,
в коляске на заднем месте сидели муж с женой: жена, худая и бледная,
в светлой шляпке, с ярким зонтиком, и муж
в цилиндре и светлом щегольском пальто.
Виктор Васильич явился от имени Василия Назарыча, почему счел своим долгом затянуться
в фрачную пару, белый галстук, белые перчатки и шелковый модный
цилиндр с короткими полями и совершенно прямой тульей.
Вошел он безукоризненно и щегольски одетый,
в застегнутом сюртуке,
в черных перчатках и с
цилиндром в руках.
А запевала уже увидал франта
в цилиндре...
Когда карета Хлудова
в девять часов вечера подъехала, как обычно, к клубу и швейцар отворил дверку кареты, Хлудов лежал на подушках
в своем
цилиндре уже без признаков жизни. Состояние перешло к его детям, причем Миша продолжал прожигать жизнь, а его брат Герасим, совершенно ему противоположный, сухой делец, продолжал блестящие дела фирмы, живя незаметно.
Библиотека эта по завещанию поступила
в музей. И старик Хлудов до седых волос вечера проводил по-молодому, ежедневно за лукулловскими ужинами
в Купеческом клубе, пока
в 1882 году не умер скоропостижно по пути из дома
в клуб. Он ходил обыкновенно
в высоких сапогах,
в длинном черном сюртуке и всегда
в цилиндре.
Спустились к Театральной площади, «окружили» ее по канату. Проехали Охотный, Моховую. Поднялись
в гору по Воздвиженке. У Арбата прогромыхала карета на высоких рессорах, с гербом на дверцах.
В ней сидела седая дама. На козлах, рядом с кучером, — выездной лакей с баками,
в цилиндре с позументом и
в ливрее с большими светлыми пуговицами. А сзади кареты, на запятках, стояли два бритых лакея
в длинных ливреях, тоже
в цилиндрах и с галунами.
Последний раз я видел Мишу Хлудова
в 1885 году на собачьей выставке
в Манеже. Огромная толпа окружила большую железную клетку.
В клетке на табурете
в поддевке и
цилиндре сидел Миша Хлудов и пил из серебряного стакана коньяк. У ног его сидела тигрица, била хвостом по железным прутьям, а голову положила на колени Хлудову. Это была его последняя тигрица, недавно привезенная из Средней Азии, но уже прирученная им, как собачонка.
Один из лучших призов получил какой-то московский красавец, явившийся
в черном фраке,
в цилиндре, с ярко-синей бородой, расчесанной а-ля Скобелев на две стороны.
В зале фигура
в сером
цилиндре и
в клетчатых панталонах, машет руками и прыгает; крики: «Браво, Шарлотта Ивановна!»
На голове красовалась старинная шелковая шляпа вроде
цилиндра, —
в Ключевском заводе все раскольники щеголяли
в таких
цилиндрах.
Слышно было, как тяжело ворочалось двухсаженное водяное колесо, точно оно хотело разворотить всю фабрику, и как пыхтели воздуходувные
цилиндры, набирая
в себя воздух со свистом и резкими хрипами.
Ярченко послал через Симеона приглашение, и актер пришел и сразу же начал обычную актерскую игру.
В дверях он остановился,
в своем длинном сюртуке, сиявшем шелковыми отворотами, с блестящим
цилиндром, который он держал левой рукой перед серединой груди, как актер, изображающий на театре пожилого светского льва или директора банка. Приблизительно этих лиц он внутренне и представлял себе.
Мой визави, чистенький старичок, как после оказалось, старого покроя стряпчий по делам, переговаривался с сидевшим наискосок от меня мужчиной средних лет
в цилиндре и щегольском пальто.
На плечах накинута соболья шуба редчайшей воды (
в"своем месте"он носит желтую лисью шубу, а
в дорогу так и волчьей не брезгает), на голове надет самого новейшего фасона
цилиндр, из-под которого высыпались наружу серебряные кудри; борода расчесана, мягка, как пух, и разит духами; румянец на щеках даже приятнее прежнего; глаза блестят…
Мир разделялся на две неравные части: одна — меньшая — офицерство, которое окружает честь, сила, власть, волшебное достоинство мундира и вместе с мундиром почему-то и патентованная храбрость, и физическая сила, и высокомерная гордость; другая — огромная и безличная — штатские, иначе шпаки, штафирки и рябчики; их презирали; считалось молодечеством изругать или побить ни с того ни с чего штатского человека, потушить об его нос зажженную папироску, надвинуть ему на уши
цилиндр; о таких подвигах еще
в училище рассказывали друг другу с восторгом желторотые юнкера.
Я вскочил на фуру без пальто, во фраке,
в цилиндре, и помчался. Фуры громыхали по каменной мостовой. Народу полна Тверская.
Даже сам Иван Иваныч здесь
в своем
цилиндре, слегка набекрень, который он то и дело снимает, раскланиваясь направо и налево.
Я помню его с семидесятых годов, когда он жестоко пробирал московское купечество, и даже на первой полосе,
в заголовке,
в эти годы печатался типичный купец
в цилиндре на правое ухо и сапогах бураками, разбивавший
в зале ресторана бутылкой зеркало.
Смотрю и не верю глазам:
в углу площади — другой путешественник гуляет. И тоже
в гороховом пальто и
в цилиндре. Вот так штука!
Был уж одиннадцатый час утра, когда мы вышли для осмотра Корчевы. И с первого же шага нас ожидал сюрприз: кроме нас, и еще путешественник
в Корчеве сыскался. Щеголь
в гороховом пальто [Гороховое пальто — род мундира, который, по слухам, одно время был присвоен собирателям статистики. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)],
в цилиндре — ходит по площади и тросточкой помахивает. Всматриваюсь: словно как на вчерашнего дьякона похож… он, он самый и есть!
— Варнава Васильевич! Отоприте мне, Варнава Васильевич! — закричал ему Дарьянов, но зов этот пропадал бесследно. Препотенский по-прежнему тер ожесточенно свои кирпичи, локти его ходили один против другого, как два кривошипа; мокрые волосы трепались
в такт из стороны
в сторону; сам он также качался, как подвижной
цилиндр, и ничего не слыхал и ни на что не откликался.
Всю эту короткую молчаливую сцену наблюдал серый господин
в цилиндре своими рысьими глазками,
в которых светилось странное выражение — какого-то насмешливого доброжелательства.
Матвей удивлялся уже ранее, что здесь, по-видимому, нет особых вагонов для «простого народа», а теперь подумал, что такого молодца
в таких штанах, да еще с сигарой, едва ли потерпят рядом с собой остальные пассажиры, несмотря даже на его новый
цилиндр, как будто украденный.
В нем сидели пять мужчин, все некостюмированные,
в вечерней черной одежде и
цилиндрах, и две дамы — одна некрасивая, с поблекшим жестким лицом, другая молодая, бледная и высокомерная.
На платформе этого сооружения плясали люди
в зеленых
цилиндрах и оранжевых сюртуках; вместо лиц были комические, толстощекие маски и чудовищные очки.
(Суслов медленно идет к своей даче. Навстречу ему выбегает женщина с подвязанной щекой. Из леса выходит господин
в цилиндре, останавливается, пожимает плечами.)
Весь мокрый,
в тине, без
цилиндра, который так и остался плавать
в пруде, обиженный богач бросился прямо
в театр,
в ложу Долгорукова, на балах которого бывал как почетный благотворитель… За ним бежал по саду толстый пристав Капени, служака из кантонистов, и догнал его, когда тот уже отворил дверь
в губернаторскую ложу.
Скоро он убедился, что это была Нина
в темно-зеленой длинной развевающейся юбке,
в желтых перчатках с крагами, с низеньким блестящим
цилиндром на голове.
Два поршня,
в четыре сажени каждый, мягко и быстро ходили
в цилиндрах, обитых деревянными планками.
Он двигал рукоятку вперед, и все
цилиндры и валики начинали вертеться
в одну сторону; двигал ее назад — и
цилиндры и валики вертелись
в обратную сторону.
Брусок втискивался
в отверстие, образуемое двумя стальными, вертевшимися
в разные стороны
цилиндрами, и пролезал между ними, заставляя их раздаваться и дрожать от напряжения.
В бричке сидело двое N-ских обывателей: N-ский купец Иван Иваныч Кузьмичов, бритый,
в очках и
в соломенной шляпе, больше похожий на чиновника, чем на купца, и другой — отец Христофор Сирийский, настоятель N-ской Николаевской церкви, маленький длинноволосый старичок,
в сером парусиновом кафтане,
в широкополом
цилиндре и
в шитом, цветном поясе.
Христофор
в своем
цилиндре, с посохом и
в шелковой коричневой рясе поверх парусинкового кафтана.
Человек
в цилиндре и еще какие-то солидные люди, окружившие его, отчаянно размахивая руками, кричат...
Тогда
цилиндр, окруженный какими-то угодливыми людьми, бросается
в сторону карабинеров, — вот они тронулись, подходят, наклоняются к лежащим на рельсах, хотят поднять их.
А за ним на рельсы стали падать точно им ноги подрезали — какие-то веселые шумные люди, люди, которых не было здесь за две минуты до этого момента. Они бросались на землю, смеясь, строили друг другу гримасы и кричали офицеру, который, потрясая перчатками под носом человека
в цилиндре, что-то говорил ему, усмехаясь, встряхивая красивой головой.
Человек
в цилиндре орет что-то рыдающим голосом, офицер смотрит на него и пожимает плечами, — он должен заместить вагоновожатых своими солдатами, но у него нет приказа бороться с забастовавшими.
Легким танцующим шагом с набережной Санта Лючия идут маленькие серые солдатики, мерно стуча ногами и механически однообразно размахивая левыми руками. Они кажутся сделанными из жести и хрупкими, как заводные игрушки. Их ведет красивый высокий офицер, с нахмуренными бровями и презрительно искривленным ртом, рядом с ним, подпрыгивая, бежит тучный человек
в цилиндре и неустанно говорит что-то, рассекая воздух бесчисленными жестами.