Высоко нес он голову, ровным неспешным шагом ступал, идя к Марье Гавриловне. Потупя взоры, нетвердой поступью, ровно сам не в себе, возвращался в кельи игуменьи. Много
женских взоров из келейных окон на пригожего молодца было кинуто, весело щебетали промеж себя, глядя на него, девицы. Ничего не видал, ничего не слыхал Алексей. Одно «до свиданья» раздавалось в ушах его.
Неточные совпадения
А между тем орлиным
взором // В кругу домашнем ищет он // Себе товарищей отважных, // Неколебимых, непродажных. // Во всем открылся он жене: // Давно в глубокой тишине // Уже донос он грозный копит, // И, гнева
женского полна, // Нетерпеливая жена // Супруга злобного торопит. // В тиши ночной, на ложе сна, // Как некий дух, ему она // О мщенье шепчет, укоряет, // И слезы льет, и ободряет, // И клятвы требует — и ей // Клянется мрачный Кочубей.
Самой младшей, Касе, исполнилось недавно четырнадцать лет, но этот феноменальный ребенок перерос на целую голову свою мать, далеко превзойдя старших сестер могучей рельефностью форм. Ее фигура давно уже вызывала пристальные
взоры заводской молодежи, совершенно лишенной, по отдаленности от города,
женского общества, и Кася принимала эти
взоры с наивным бесстыдством рано созревшей девочки.
Наслушавшись к тому еще и музыки, когда — скажу словами батеньки-покойника — как некоею нечистою силою поднялась кверху бывшая перед нами отличная картина, и
взору нашему представилась отдельная комната; когда степенные люди, в ней бывшие, начали между собой разговаривать: я, одно то, что ноги отсидел, а другое, хотел пользоваться благоприятным случаем осмотреть и тех, кто сзади меня, и полюбоваться задним
женским полом; я встал и начал любопытно все рассматривать.
Его душа любви не просит; // Как истукан, он переносит // Насмешки, ненависть, укор, // Обиды шалости нескромной, // Презренье, просьбы, робкий
взор, // И тихий вздох, и ропот томный. // Ему известен
женский нрав; // Он испытал, сколь он лукав // И на свободе и в неволе: //
Взор нежный, слез упрек немой // Не властны над его душой; // Он им уже не верит боле.
Благодари меня, о
женский пол! // Я — Демосфен твой: за твою свободу // Я рад шуметь; я непомерно зол // На всю, на всю рогатую породу! // Кто власть им дал?.. Восстаньте, — час пришел! // Конец всему есть! Беззаботно, явно // Идите вслед за Марьей Николавной! // Понять меня, я знаю, вам легко, // Ведь в ваших жилах — кровь, не молоко, // И вы краснеть умеете уж кстати // От
взоров и намеков нашей братьи.