Неточные совпадения
Аль не
видите, это
боярин с своею челядью, а не какие-нибудь опричники!
— Будет тебе удача в ратном деле,
боярин, будет счастье на службе царской! Только смотри, смотри еще, говори, что
видишь?
—
Вижу,
боярин, тетка их подкурятина! Вишь, бражники, как расходились!
—
Вижу: метлы да песьи морды, как у того разбойника. Стало, и в самом деле царские люди, коль на Москве гуляют! Наделали ж мы дела,
боярин, наварили каши!
Увидя мужчину, Елена хотела скрыться; но, бросив еще взгляд на всадника, она вдруг стала как вкопанная. Князь также остановил коня. Он не верил глазам своим. Тысяча мыслей в одно мгновение втеснялись в его голову, одна другой противореча. Он
видел пред собой Елену, дочь Плещеева-Очина, ту самую, которую он любил и которая клялась ему в любви пять лет тому назад. Но каким случаем она попала в сад к
боярину Морозову?
—
Вижу,
боярин,
вижу и очам веры нейму! Ты под опалою! За что? Прости вопрос нескромный.
Пословица говорится: пешего до ворот, конного до коня провожают. Князь и
боярин расстались на пороге сеней. Было уже темно. Проезжая вдоль частокола, Серебряный
увидел в саду белое платье. Сердце его забилось. Он остановил коня. К частоколу подошла Елена.
Оглянувшись последний раз на Елену, Серебряный
увидел за нею, в глубине сада, темный человеческий образ. Почудилось ли то князю, или слуга какой проходил по саду, или уж не был ли то сам
боярин Дружина Андреевич?
Серебряному пришлось сидеть недалеко от царского стола, вместе с земскими
боярами, то есть с такими, которые не принадлежали к опричнине, но, по высокому сану своему, удостоились на этот раз обедать с государем. Некоторых из них Серебряный знал до отъезда своего в Литву. Он мог
видеть с своего места и самого царя, и всех бывших за его столом. Грустно сделалось Никите Романовичу, когда он сравнил Иоанна, оставленного им пять лет тому назад, с Иоанном, сидящим ныне в кругу новых любимцев.
Видишь, — продолжал
боярин, понижая голос, —
видишь возле него этого широкоплечего, рыжего, что ни на кого не смотрит, а убирает себе лебедя, нахмуря брови?
—
Видишь, государь, как бы тебе сказать. Вот, примерно, вспомни, когда ты при смерти лежал, дай бог тебе много лет здравствовать! а бояре-то на тебя, трудного, заговор затеяли. Ведь у них был тогда старшой, примерно, братец твой Володимир Андреич!
—
Видишь, государь: Володимир-то Андреич раздумал государство мутить, да бояре-то не раздумали. Они себе на уме; не удалось, мол, его на царство посадить, так мы посадим…
Видишь ли,
боярин, я один сын у отца у матери, брата у меня никогда не бывало.
Боярин, осмотревшись,
увидел, что, кроме его, нет ни одного земского, и понял, что царь оказывает ему особенную честь.
— Да, — продолжал спокойно Иоанн, —
боярин подлинно стар, но разум его молод не по летам. Больно он любит шутить. Я тоже люблю шутить и в свободное от дела и молитвы время я не прочь от веселья. Но с того дня, как умер шут мой Ногтев, некому потешать меня. Дружине, я
вижу, это ремесло по сердцу; я же обещал не оставить его моею милостию, а потому жалую его моим первым шутом. Подать сюда кафтан Ногтева и надеть на
боярина!
— Так, так, батюшка-государь! — подтвердил Михеич, заикаясь от страха и радости, — его княжеская милость правду изволит говорить!.. Не виделись мы с того дня, как схватили его милость! Дозволь же, батюшка-царь, на
боярина моего посмотреть! Господи-светы, Никита Романыч! Я уже думал, не придется мне
увидеть тебя!
Все опричники с завистью посмотрели на Серебряного; они уже
видели в нем новое возникающее светило, и стоявшие подале от Иоанна уже стали шептаться между собою и выказывать свое неудовольствие, что царь, без внимания к их заслугам, ставит им на голову опального пришельца, столбового
боярина, древнего княжеского рода.
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят детей своих, а сверх того, честолюбивый
боярин видел в ней будущую супругу любимца короля польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей польский врач перед отъездом своим в Москву?
Неточные совпадения
Крестьянка не хотела у меня взять непорочных, благоумышленных ста рублей, которые в соразмерности состояний долженствуют быть для полковницы, советницы, майорши, генеральши пять, десять, пятнадцать тысяч или более; если же госпоже полковнице, майорше, советнице или генеральше (в соразмерности моего посула едровской ямщичихе), у которой дочка лицом недурна или только что непорочна, и того уже довольно, знатной
боярин седмидесятой, или, чего боже сохрани, седмьдесят второй пробы, посулит пять, десять, пятнадцать тысяч, или глухо знатное приданое, или сыщет чиновного жениха, или выпросит в почетные девицы, то я вас вопрошаю, городские матушки, не ёкнет ли у вас сердечко? не захочется ли
видеть дочку в позлащенной карете, в бриллиантах, едущую четвернею, если она ходит пешком, или едущую цугом вместо двух заморенных кляч, которые ее таскают?
— Предрассудок, любезный друг! загляни в русскую историю, и
увидишь, что не только
бояре, но и боярыни наши вино кушали, и от этого только в теле раздавались, а никакого иного ущерба для здоровья своего не ощущали… Выпьем!
— Не вытерпел,
боярин! — отвечал Черкасский. — Грустно,
видит бог, грустно! Ведь я был задушевный друг его батюшке… Юрий Дмитрич, — продолжал Черкасский, оборотясь к Милославскому, —
боярин Истома-Туренин известил нас, что ты приехал с предложениями от ляха Гонсевского, засевшего с войском в Москве, которую взяли обманом и лестию богоотступник Лотер и злодей гетман Жолкевский.
— Ну, вот
видишь,
боярин, — сказал знаменитый гражданин нижегородский, — я не пророк, а предсказание мое сбылось. Сердце в нас вещун, Юрий Дмитрич! Прощаясь с тобою в Нижнем, я головой бы моей поручился, что
увижу тебя опять на поле ратном против общего врага нашего, и не в монашеской рясе, а с мечом в руках. Когда ты прибыл к нам в стан, то я напоминал тебе об этом, да ты что-то мне отвечал так чудно,
боярин, что я вовсе не понял твоих речей.
Юрий невольно содрогнулся: в его глазах наяву повторялось то, что он
видел некогда во сне, будучи гостем в доме
боярина Кручины.