Неточные совпадения
Получив от лакея Сергея Ивановича адрес брата, Левин тотчас же собрался ехать к нему, но, обдумав, решил отложить свою поездку до вечера. Прежде всего, для того чтобы иметь душевное
спокойствие, надо
было решить то дело, для которого он приехал в Москву. От брата Левин поехал в присутствие Облонского и, узнав о Щербацких, поехал туда, где ему сказали, что он может застать Кити.
Она говорила себе: «Нет, теперь я не могу об этом думать; после, когда я
буду спокойнее». Но это
спокойствие для мыслей никогда не наступало; каждый paз, как являлась ей мысль о том, что она сделала, и что с ней
будет, и что она должна сделать, на нее находил ужас, и она отгоняла от себя эти мысли.
Кити держала ее за руку и с страстным любопытством и мольбой спрашивала ее взглядом: «Что же, что же это самое важное, что дает такое
спокойствие? Вы знаете, скажите мне!» Но Варенька не понимала даже того, о чем спрашивал ее взгляд Кити. Она помнила только о том, что ей нынче нужно еще зайти к М-me Berthe и
поспеть домой к чаю maman, к 12 часам. Она вошла в комнаты, собрала ноты и, простившись со всеми, собралась уходить.
— Нет, я всегда хожу одна, и никогда со мной ничего не бывает, — сказала она, взяв шляпу. И, поцеловав ещё раз Кити и так и не сказав, что
было важно, бодрым шагом, с нотами под мышкой, скрылась в полутьме летней ночи, унося с собой свою тайну о том, что важно и что даёт ей это завидное
спокойствие и достоинство.
Первое время, вместо
спокойствия и отдыха, попав на эти страшные, с ее точки зрения, бедствия, Дарья Александровна
была в отчаянии: хлопотала изо всех сил, чувствовала безвыходность положения и каждую минуту удерживала слезы, навертывавшиеся ей на глаза.
Он говорил это и страстно желал услыхать подробности о Кити и вместе боялся этого. Ему страшно
было, что расстроится приобретенное им с таким трудом
спокойствие.
Он чувствовал, что, кроме благой духовной силы, руководившей его душой,
была другая, грубая, столь же или еще более властная сила, которая руководила его жизнью, и что эта сила не даст ему того смиренного
спокойствия, которого он желал.
В выражении Христа должно
быть и выражение жалости, потому что в нем
есть выражение любви, неземного
спокойствия, готовности к смерти и сознания тщеты слов.
— Но, друг мой, не отдавайтесь этому чувству, о котором вы говорили — стыдиться того, что
есть высшая высота христианина: кто унижает себя, тот возвысится. И благодарить меня вы не можете. Надо благодарить Его и просить Его о помощи. В Нем одном мы найдем
спокойствие, утешение, спасение и любовь, — сказала она и, подняв глаза к небу, начала молиться, как понял Алексей Александрович по ее молчанию.
— Я ненавижу твое
спокойствие. Ты не должен
был доводить меня до этого. Если бы ты любил меня…
В первую минуту ей
была оскорбительна его ревность; ей
было досадно, что малейшее развлечение, и самое невинное,
было ей запрещено; но теперь она охотно пожертвовала бы и не такими пустяками, а всем для его
спокойствия, чтоб избавить его от страдания, которое он испытывал.
Было нечистое что-то в позе Васеньки, в его взгляде, в его улыбке. Левин видел даже что-то нечистое и в позе и во взгляде Кити. И опять свет померк в его глазах. Опять, как вчера, вдруг, без малейшего перехода, он почувствовал себя сброшенным с высота счастья,
спокойствия, достоинства в бездну отчаяния, злобы и унижения. Опять все и всё стали противны ему.
Перед отъездом Вронского на выборы, обдумав то, что те сцены, которые повторялись между ними при каждом его отъезде, могут только охладить, а не привязать его, Анна решилась сделать над собой все возможные усилия, чтобы спокойно переносить разлуку с ним. Но тот холодный, строгий взгляд, которым он посмотрел на нее, когда пришел объявить о своем отъезде, оскорбил ее, и еще он не уехал, как
спокойствие ее уже
было разрушено.
Она встала ему навстречу, не скрывая своей радости увидать его. И в том
спокойствии, с которым она протянула ему маленькую и энергическую руку и познакомила его с Воркуевым и указала на рыжеватую хорошенькую девочку, которая тут же сидела за работой, назвав ее своею воспитанницей,
были знакомые и приятные Левину приемы женщины большого света, всегда спокойной и естественной.
«Да, да, вот женщина!» думал Левин, забывшись и упорно глядя на ее красивое, подвижное лицо, которое теперь вдруг совершенно переменилось. Левин не слыхал, о чем она говорила, перегнувшись к брату, но он
был поражен переменой ее выражения. Прежде столь прекрасное в своем
спокойствии, ее лицо вдруг выразило странное любопытство, гнев и гордость. Но это продолжалось только одну минуту. Она сощурилась, как бы вспоминая что-то.
Даже те редкие минуты нежности, которые наступали между ними, не успокоивали ее: в нежности его теперь она видела оттенок
спокойствия, уверенности, которых не
было прежде и которые раздражали ее.
И увидав, что, желая успокоить себя, она совершила опять столько раз уже пройденный ею круг и вернулась к прежнему раздражению, она ужаснулась на самое себя. «Неужели нельзя? Неужели я не могу взять на себя? — сказала она себе и начала опять сначала. — Он правдив, он честен, он любит меня. Я люблю его, на-днях выйдет развод. Чего же еще нужно? Нужно
спокойствие, доверие, и я возьму на себя. Да, теперь, как он приедет, скажу, что я
была виновата, хотя я и не
была виновата, и мы уедем».
Но в ту же минуту, вернувшись к своему настроению, он с радостью почувствовал, что что-то новое и важное произошло в нем. Действительность только на время застилала то душевное
спокойствие, которое он нашел; но оно
было цело в нем.
Точно так же, как пчелы, теперь вившиеся вокруг него, угрожавшие ему и развлекавшие его, лишали его полного физического
спокойствия, заставляли его сжиматься, избегая их, так точно заботы, обступив его с той минуты, как он сел в тележку, лишали его свободы душевной; но это продолжалось только до тех пор, пока он
был среди них. Как, несмотря на пчел, телесная сила
была вся цела в нем, так и цела
была вновь сознанная им его духовная сила.
Неточные совпадения
Грустилов сначала растерялся и, рассмотрев книгу, начал
было объяснять, что она ничего не заключает в себе ни против религии, ни против нравственности, ни даже против общественного
спокойствия.
Некстати
было бы мне говорить о них с такою злостью, — мне, который, кроме их, на свете ничего не любит, — мне, который всегда готов
был им жертвовать
спокойствием, честолюбием, жизнию… Но ведь я не в припадке досады и оскорбленного самолюбия стараюсь сдернуть с них то волшебное покрывало, сквозь которое лишь привычный взор проникает. Нет, все, что я говорю о них,
есть только следствие
— Лучше всего вы это посмотрите. Впрочем, во всяком случае, — продолжал он весьма добродушно, —
будьте всегда покойны и не смущайтесь ничем, даже если бы и хуже что произошло. Никогда и ни в чем не отчаивайтесь: нет дела неисправимого. Смотрите на меня: я всегда покоен. Какие бы ни
были возводимы на меня казусы,
спокойствие мое непоколебимо.
— Конечно, это первая вещь, — сказал <он>. — Но согласитесь, однако ж, что могут
быть такие случаи и дела, такие дела и такие поклепы со стороны врагов, и такие затруднительные положения, что отлетит всякое
спокойствие.
Я вздрогнул от ужаса, когда убедился, что это
была она; но отчего закрытые глаза так впали? отчего эта страшная бледность и на одной щеке черноватое пятно под прозрачной кожей? отчего выражение всего лица так строго и холодно? отчего губы так бледны и склад их так прекрасен, так величествен и выражает такое неземное
спокойствие, что холодная дрожь пробегает по моей спине и волосам, когда я вглядываюсь в него?..