Неточные совпадения
Ты вот презираешь
общественную служебную деятельность, потому что тебе хочется, чтобы
дело постоянно соответствовало цели, а этого не бывает.
Константин Левин слушал его, и то отрицание смысла во всех
общественных учреждениях, которое он
разделял с ним и часто высказывал, было ему неприятно теперь из уст брата.
За обедом он поговорил с женой о московских
делах, с насмешливою улыбкой спрашивал о Степане Аркадьиче; но разговор шел преимущественно общий, о петербургских служебных и
общественных делах.
Шестнадцать часов
дня надо было занять чем-нибудь, так как они жили за границей на совершенной свободе, вне того круга условий
общественной жизни, который занимал время в Петербурге.
Как прежде чиновников было так много, что для всякого
дела нужен был чиновник, так теперь всё
общественные деятели.
Губернский предводитель, в руках которого по закону находилось столько важных
общественных дел, — и опеки (те самые, от которых страдал теперь Левин), и дворянские огромные суммы, и гимназии женская, мужская и военная, и народное образование по новому положению, и наконец земство, — губернский предводитель Снетков был человек старого дворянского склада, проживший огромное состояние, добрый человек, честный в своем роде, но совершенно не понимавший потребностей нового времени.
— А один голос может решить всё
дело, и надо быть серьезным и последовательным, если хочешь служить
общественному делу, — заключил Сергей Иванович.
Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление
общественного мнения. Общество определенно выразило свое желание. Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович. И чем более он занимался этим
делом, тем очевиднее ему казалось, что это было
дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
— Каждый член общества призван делать свойственное ему
дело, — сказал он. — И люди мысли исполняют свое
дело, выражая
общественное мнение. И единодушие и полное выражение
общественного мнения есть заслуга прессы и вместе с тем радостное явление. Двадцать лет тому назад мы бы молчали, а теперь слышен голос русского народа, который готов встать, как один человек, и готов жертвовать собой для угнетенных братьев; это великий шаг и задаток силы.
«Но ваш идеал слишком низок, — скажут с презрением, — деньги, богатство! То ли
дело общественная польза, гуманные подвиги?»
И он составил в голове своей проект, состоящий в том, чтобы отдать землю крестьянам в наем за ренту, а ренту признать собственностью этих же крестьян, с тем чтобы они платили эти деньги и употребляли их на подати и на
дела общественные.
Эти люди сломились в безвыходной и неравной борьбе с голодом и нищетой; как они ни бились, они везде встречали свинцовый свод и суровый отпор, отбрасывавший их на мрачное
дно общественной жизни и осуждавший на вечную работу без цели, снедавшую ум вместе с телом.
Если, например, Родион Антоныч и другие заслуженные дельцы являлись своими в управительском кружке и появлялись даже на завтраках Раисы Павловны, то жене Родиона Антоныча, как существу низшего порядка, нельзя было и думать о возможности
разделять общественное положение мужа.
Неточные совпадения
Очень может быть, что так бы и кончилось это
дело измором, если б бригадир своим административным неискусством сам не взволновал
общественного мнения.
Он мог бы чувства обнаружить, // А не щетиниться, как зверь; // Он должен был обезоружить // Младое сердце. «Но теперь // Уж поздно; время улетело… // К тому ж — он мыслит — в это
дело // Вмешался старый дуэлист; // Он зол, он сплетник, он речист… // Конечно, быть должно презренье // Ценой его забавных слов, // Но шепот, хохотня глупцов…» // И вот
общественное мненье! // Пружина чести, наш кумир! // И вот на чем вертится мир!
— Что, Соня? — сказал он и вдруг почувствовал, что голос его дрожит, — ведь все дело-то упиралось на «
общественное положение и сопричастные тому привычки». Поняли вы давеча это?
— Это — верно, — сказал он ей. — Собственно, эти суматошные люди, не зная, куда себя
девать, и создают так называемое
общественное оживление в стенах интеллигентских квартир, в пределах Москвы, а за пределами ее тихо идет нормальная, трудовая жизнь простых людей…
Где-то, в тепле уютных квартир, — министры, военные, чиновные люди; в других квартирах истерически кричат, разногласят, наскакивают друг на друга, как воробьи, писатели,
общественные деятели, гуманисты, которым этот
день беспощадно показал их бессилие.