Неточные совпадения
— Уйдите, уйдите, уйдите, — не глядя на него,
вскрикнула она, как будто крик этот
был вызван физическою болью.
— Ах, ужаснее всего мне эти соболезнованья! —
вскрикнула Кити, вдруг рассердившись. Она повернулась на стуле, покраснела и быстро зашевелила пальцами, сжимая то тою, то другою рукой пряжку пояса, которую она держала. Долли знала эту манеру сестры перехватывать руками, когда она приходила в горячность; она знала, как Кити способна
была в минуту горячности забыться и наговорить много лишнего и неприятного, и Долли хотела успокоить ее; но
было уже поздно.
— А, это не знаешь? Это заяц-самец. Да
будет говорить! Слушай, летит! — почти
вскрикнул Левин, взводя курки.
— Вот отлично! Общий! —
вскрикнул Левин и побежал с Лаской в чащу отыскивать вальдшнепа. «Ах да, о чем это неприятно
было? — вспоминал он. — Да, больна Кити… Что ж делать, очень жаль», думал он.
— Как вы хороши, как вы хороши! —
вскрикнула Кити и, остановив ее, поцеловала. — Если б я хоть немножко могла
быть похожа на вас!
— Папа, не может
быть! —
вскрикнула Кити.
— Нет, разорву, разорву! —
вскрикнула она, вскакивая и удерживая слезы. И она подошла к письменному столу, чтобы написать ему другое письмо. Но она в глубине души своей уже чувствовала, что она не в силах
будет ничего разорвать, не в силах
будет выйти из этого прежнего положения, как оно ни ложно и ни бесчестно.
― Нет! ―
вскрикнула она, увидав его, и при первом звуке ее голоса слезы вступили ей в глаза, ― нет, если это так
будет продолжаться, то это случится еще гораздо, гораздо прежде!
— Ты с ума сошел! —
вскрикнула она, покраснев от досады. Но лицо его
было так жалко, что она удержала свою досаду и, сбросив платья с кресла, пересела ближе к нему. — Что ты думаешь? скажи всё.
— Нет, это ужасно.
Быть рабом каким-то! —
вскрикнул Левин, вставая и не в силах более удерживать своей досады. Но в ту же секунду почувствовал, что он бьет сам себя.
— Да я не хочу знать! — почти
вскрикнула она. — Не хочу. Раскаиваюсь я в том, что сделала? Нет, нет и нет. И если б опять то же, сначала, то
было бы то же. Для нас, для меня и для вас, важно только одно: любим ли мы друг друга. А других нет соображений. Для чего мы живем здесь врозь и не видимся? Почему я не могу ехать? Я тебя люблю, и мне всё равно, — сказала она по-русски, с особенным, непонятным ему блеском глаз взглянув на него, — если ты не изменился. Отчего ты не смотришь на меня?
— Ах! —
вскрикнул он, хватаясь за голову. — Ты бы не говорила!… Значит, если бы ты
была привлекательна…
— Что вы хотите этим сказать? —
вскрикнула она, с ужасом вглядываясь в явное выражение ненависти, которое
было во всем лице и в особенности в жестоких грозных глазах.
— Нет,
есть границы терпению! —
вскрикнул он и быстро выпустил ее руку.
«Нет, это не может
быть!»
вскрикнула она и, перейдя комнату, крепко позвонила. Ей так страшно теперь
было оставаться одной, что, не дожидаясь прихода человека, она пошла навстречу ему.
— Что вы говорите! —
вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где
был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
Он только что умер, за минуту какую-нибудь до моего прихода. За десять минут он еще чувствовал себя как всегда. С ним была тогда одна Лиза; она сидела у него и рассказывала ему о своем горе, а он, как вчера, гладил ее по голове. Вдруг он весь затрепетал (рассказывала Лиза), хотел было привстать, хотел
было вскрикнуть и молча стал падать на левую сторону. «Разрыв сердца!» — говорил Версилов. Лиза закричала на весь дом, и вот тут-то они все и сбежались — и все это за минуту какую-нибудь до моего прихода.
Неточные совпадения
Опешили и сродники, // Бабенки
было бросились // К Агапу с уговорами, // Так он
вскричал: «Убью!..
Как только
пить надумали, // Влас сыну-малолеточку //
Вскричал: «Беги за Трифоном!» // С дьячком приходским Трифоном, // Гулякой, кумом старосты, // Пришли его сыны, // Семинаристы: Саввушка // И Гриша, парни добрые, // Крестьянам письма к сродникам // Писали; «Положение», // Как вышло, толковали им, // Косили, жали, сеяли // И
пили водку в праздники // С крестьянством наравне.
— Так у вас разве
есть выкройка? —
вскрикнула во всех отношениях приятная дама не без заметного сердечного движенья.
— Ох, не припоминай его, бог с ним! —
вскрикнула она, вся побледнев. — Еще третьего дня всю ночь мне снился окаянный. Вздумала
было на ночь загадать на картах после молитвы, да, видно, в наказание-то Бог и наслал его. Такой гадкий привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
Уже начинал
было он полнеть и приходить в те круглые и приличные формы, в каких читатель застал его при заключении с ним знакомства, и уже не раз, поглядывая в зеркало, подумывал он о многом приятном: о бабенке, о детской, и улыбка следовала за такими мыслями; но теперь, когда он взглянул на себя как-то ненароком в зеркало, не мог не
вскрикнуть: «Мать ты моя пресвятая! какой же я стал гадкий!» И после долго не хотел смотреться.