Неточные совпадения
Программа нынешнего обеда ему очень понравилась: будут окуни
живые, спаржа и la pièce de résistance [главное блюдо] — чудесный, но простой ростбиф и сообразные вины: это из
еды и питья.
Алексей Александрович решил, что
поедет в Петербург и увидит жену. Если ее болезнь есть обман, то он промолчит и уедет. Если она действительно больна при смерти и желает его видеть пред смертью, то он простит ее, если застанет в
живых, и отдаст последний долг, если приедет слишком поздно.
Неточные совпадения
— Да как сказать — куда?
Еду я покуда не столько по своей надобности, сколько по надобности другого. Генерал Бетрищев, близкий приятель и, можно сказать, благотворитель, просил навестить родственников… Конечно, родственники родственниками, но отчасти, так сказать, и для самого себя; ибо видеть свет, коловращенье людей — кто что ни говори, есть как бы
живая книга, вторая наука.
— Это я вам принес
живого сазана, Татьяна Марковна: сейчас выудил сам.
Ехал к вам, а там на речке, в осоке, вижу, сидит в лодке Иван Матвеич. Я попросился к нему, он подъехал, взял меня, я и четверти часа не сидел — вот какого выудил! А это вам, Марфа Васильевна, дорогой, вон тут во ржи нарвал васильков…
Было у него другое ожидание —
поехать за границу, то есть в Париж, уже не с оружием в руках, а с золотом, и там пожить, как
живали в старину.
Всех печальнее был Тит Никоныч. Прежде он последовал бы за Татьяной Марковной на край света, но после «сплетни», по крайней мере вскоре, было бы не совсем ловко
ехать с нею. Это могло подтвердить старую историю, хотя ей частию не поверили, а частию забыли о ней, потому что
живых свидетелей, кроме полупомешанной бабы, никого не было.
Жены сосланных в каторжную работу лишались всех гражданских прав, бросали богатство, общественное положение и
ехали на целую жизнь неволи в страшный климат Восточной Сибири, под еще страшнейший гнет тамошней полиции. Сестры, не имевшие права
ехать, удалялись от двора, многие оставили Россию; почти все хранили в душе
живое чувство любви к страдальцам; но его не было у мужчин, страх выел его в их сердце, никто не смел заикнуться о несчастных.