Неточные совпадения
— Игнат! —
крикнул он
кучеру, который с засученными рукавами у колодца обмывал коляску. — Оседлай мне…
Кучер остановил четверню и оглянулся направо, на ржаное поле, на котором у телеги сидели мужики. Конторщик хотел было соскочить, но потом раздумал и повелительно
крикнул на мужика, маня его к себе. Ветерок, который был на езде, затих, когда остановились; слепни облепили сердито отбивавшихся от них потных лошадей. Металлический, доносившийся от телеги, звон отбоя по косе затих. Один из мужиков поднялся и пошел к коляске.
Кучер тронул, но только что они заворотили, как мужик
закричал...
Лакей тут же захлопнул даму дверцами, закидал ступеньками и, ухватясь за ремни сзади коляски,
закричал кучеру: «Пошел!» Дама везла только что услышанную новость и чувствовала побуждение непреодолимое скорее сообщить ее.
Почтенный старец этот постоянно был сердит или выпивши, или выпивши и сердит вместе. Должность свою он исполнял с какой-то высшей точки зрения и придавал ей торжественную важность; он умел с особенным шумом и треском отбросить ступеньки кареты и хлопал дверцами сильнее ружейного выстрела. Сумрачно и навытяжке стоял на запятках и всякий раз, когда его потряхивало на рытвине, он густым и недовольным голосом
кричал кучеру: «Легче!», несмотря на то что рытвина уже была на пять шагов сзади.
Неточные совпадения
«Играй, Ипат!» А
кучеру //
Кричит: «Пошел живей!» // Метель была изрядная, // Играл я: руки заняты,
«Отсаживай, что ли, нижегородская ворона!» —
кричал чужой
кучер.
Все, не исключая и самого
кучера, опомнились и очнулись только тогда, когда на них наскакала коляска с шестериком коней и почти над головами их раздалися крик сидевших в коляске дам, брань и угрозы чужого
кучера: «Ах ты мошенник эдакой; ведь я тебе
кричал в голос: сворачивай, ворона, направо!
Фока, несмотря на свои преклонные лета, сбежал с лестницы очень ловко и скоро,
крикнул: «Подавай!» — и, раздвинув ноги, твердо стал посредине подъезда, между тем местом, куда должен был подкатить линейку
кучер, и порогом, в позиции человека, которому не нужно напоминать о его обязанности.
Посреди улицы стояла коляска, щегольская и барская, запряженная парой горячих серых лошадей; седоков не было, и сам
кучер, слезши с козел, стоял подле; лошадей держали под уздцы. Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то на мостовой, у самых колес. Все говорили,
кричали, ахали;
кучер казался в недоумении и изредка повторял: