Неточные совпадения
— Славу Богу, — сказал Матвей, этим ответом показывая, что он понимает так же, как и барин, значение этого приезда,
то есть что Анна Аркадьевна,
любимая сестра Степана Аркадьича, может содействовать примирению мужа с женой.
Это была сухая, желтая, с черными блестящими глазами, болезненная и нервная женщина. Она любила Кити, и любовь ее к ней, как и всегда любовь замужних к девушкам, выражалась в желании выдать Кити по своему идеалу счастья замуж, и потому желала выдать ее за Вронского. Левин, которого она в начале зимы часто у них встречала, был всегда неприятен ей. Ее постоянное и
любимое занятие при встрече с ним состояло в
том, чтобы шутить над ним.
Ему хотелось плакать над своим умирающим
любимым братом, и он должен был слушать и поддерживать разговор о
том, как он будет жить.
И смерть эта, которая тут, в этом
любимом брате, с просонков стонущем и безразлично по привычке призывавшем
то Бога,
то чорта, была совсем не так далека, как ему прежде казалось.
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких окнах, вазами на консолях и каминах, с резными дверями и с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после
того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся от света, связей, честолюбия для
любимой женщины.
Он ожидал, что сам испытает
то же чувство жалости к утрате
любимого брата и ужаса пред смертию, которое он испытал тогда, но только в большей степени.
Он не верил в
то, что
любимые им люди могут умереть, и в особенности в
то, что он сам умрет.
Кроме
того, в девочке всё было еще ожидания, а Сережа был уже почти человек, и
любимый человек; в нем уже боролись мысли, чувства; он понимал, он любил, он судил ее, думала она, вспоминая его слова и взгляды.
Он уже забыл о минутном неприятном впечатлении и наедине с нею испытывал теперь, когда мысль о ее беременности ни на минуту не покидала его,
то, еще новое для него и радостное, совершенно чистое от чувственности наслаждение близости к
любимой женщине.
В голосе, как и во взгляде, была мягкость и серьезность, подобная
той, которая бывает у людей, постоянно сосредоточенных над одним
любимым делом.
И вдруг совершенно неожиданно голос старой княгини задрожал. Дочери замолчали и переглянулись. «Maman всегда найдет себе что-нибудь грустное», сказали они этим взглядом. Они не знали, что, как ни хорошо было княгине у дочери, как она ни чувствовала себя нужною тут, ей было мучительно грустно и за себя и за мужа с
тех пор, как они отдали замуж последнюю
любимую дочь и гнездо семейное опустело.
Там, где дело идет о десятках тысяч, он не считает, — говорила она с
тою радостно-хитрою улыбкой, с которою часто говорят женщины о тайных, ими одними открытых свойствах
любимого человека.
— Итак, я продолжаю, — сказал он, очнувшись. — Главное же
то, что работая, необходимо иметь убеждение, что делаемое не умрет со мною, что у меня будут наследники, — а этого у меня нет. Представьте себе положение человека, который знает вперед, что дети его и
любимой им женщины не будут его, а чьи-то, кого-то
того, кто их ненавидит и знать не хочет. Ведь это ужасно!
Для других, она знала, он не представлялся жалким; напротив, когда Кити в обществе смотрела на него, как иногда смотрят на
любимого человека, стараясь видеть его как будто чужого, чтоб определить себе
то впечатление, которое он производит на других, она видела, со страхом даже для своей ревности, что он не только не жалок, но очень привлекателен своею порядочностью, несколько старомодною, застенчивою вежливостью с женщинами, своею сильною фигурой и особенным, как ей казалось, выразительным лицом.
С
той минуты, как при виде
любимого умирающего брата Левин в первый раз взглянул на вопросы жизни и смерти сквозь
те новые, как он называл их, убеждения, которые незаметно для него, в период от двадцати до тридцати четырех лет, заменили его детские и юношеские верования, — он ужаснулся не столько смерти, сколько жизни без малейшего знания о
том, откуда, для чего, зачем и что она такое.
Неточные совпадения
Влас наземь опускается. // «Что так?» — спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня
любимого! // С
тех пор, как слух прошел, // Что воля нам готовится, // У князя речь одна: // Что мужику у барина // До светопреставления // Зажату быть в горсти!..
Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов: душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в
том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит; она проникается своей собственной жизнью, — лелеет и наказывает себя, как
любимого ребенка.
Весело!.. Да, я уже прошел
тот период жизни душевной, когда ищут только счастия, когда сердце чувствует необходимость любить сильно и страстно кого-нибудь, — теперь я только хочу быть
любимым, и
то очень немногими; даже мне кажется, одной постоянной привязанности мне было бы довольно: жалкая привычка сердца!..
Теперь я должен несколько объяснить причины, побудившие меня предать публике сердечные тайны человека, которого я никогда не знал. Добро бы я был еще его другом: коварная нескромность истинного друга понятна каждому; но я видел его только раз в моей жизни на большой дороге; следовательно, не могу питать к нему
той неизъяснимой ненависти, которая, таясь под личиною дружбы, ожидает только смерти или несчастия
любимого предмета, чтоб разразиться над его головою градом упреков, советов, насмешек и сожалений.
Так проводили жизнь два обитателя мирного уголка, которые нежданно, как из окошка, выглянули в конце нашей поэмы, выглянули для
того, чтобы отвечать скромно на обвиненье со стороны некоторых горячих патриотов, до времени покойно занимающихся какой-нибудь философией или приращениями на счет сумм нежно
любимого ими отечества, думающих не о
том, чтобы не делать дурного, а о
том, чтобы только не говорили, что они делают дурное.