— Не надо было надевать шиньона, — отвечала Николаева, давно решившая, что если старый вдовец, которого она ловила, женится на ней, то
свадьба будет самая простая. — Я не люблю этот фаст.
Для Левина, как при
свадьбе были неприятны всякие приготовления, оскорбляющие своим ничтожеством величие совершающегося, так еще более оскорбительны казались приготовления для будущих родов, время которых как-то высчитывали по пальцам.
Неточные совпадения
Княгиня Щербацкая находила, что сделать
свадьбу до поста, до которого оставалось пять недель,
было невозможно, так как половина приданого не могла
поспеть к этому времени; но она не могла не согласиться с Левиным, что после поста
было бы уже и слишком поздно, так как старая родная тетка князя Щербацкого
была очень больна и могла скоро умереть, и тогда траур задержал бы еще
свадьбу.
Это соображение
было тем более удобно, что молодые ехали тотчас после
свадьбы в деревню, где вещи большого приданого не
будут нужны.
— Как я
буду счастлив, когда узнаю, что вы влюбитесь! — сказал Левин. — Пожалуйста, позовите меня на
свадьбу.
Вообще тот медовый месяц, то
есть месяц после
свадьбы, от которого, по преданию, ждал Левин столь многого,
был не только не медовым, но остался в воспоминании их обоих самым тяжелым и унизительным временем их жизни.
— Да… нет, — говорил Левин, путаясь в словах. — Как же ты не дал знать прежде, то
есть во время еще моей
свадьбы? Я наводил справки везде.
Она и про себя рассказывала и про свою
свадьбу, и улыбалась, и жалела, и ласкала его, и говорила о случаях выздоровления, и всё выходило хорошо; стало
быть, она знала.
Лариса. Мама, я боюсь, я чего-то боюсь. Ну, послушайте; если уж
свадьба будет здесь, так, пожалуйста, чтобы поменьше было народу, чтобы как можно тише, скромнее.
Свадьба была отложена до осени по каким-то хозяйственным соображениям Татьяны Марковны — и в доме постепенно готовили приданое. Из кладовых вынуты были старинные кружева, отобрано было родовое серебро, золото, разделены на две равные половины посуда, белье, меха, разные вещи, жемчуг, брильянты.
В половине службы пришла Наталья Андреевна, или Наташа, как звал ее Алексей Петрович; по окончании свадьбы попросила молодых зайти к ней; у ней был приготовлен маленький завтрак: зашли, посмеялись, даже протанцовали две кадрили в две пары, даже вальсировали; Алексей Петрович, не умевший танцовать, играл им на скрипке, часа полтора пролетели легко и незаметно.
Свадьба была веселая.
Насилу его уломали, доказав, что когда родные отец и мать налицо, то в посаженых и необходимости нет. Но он все-таки настоял, чтобы
свадьба была сыграна утром и совсем просто и чтоб к венчальному торжеству были приглашены только самые необходимые свидетели.
Неточные совпадения
Городничий. А когда же, то
есть… вы изволили сами намекнуть насчет, кажется,
свадьбы?
— Да вот хоть черкесы, — продолжал он, — как напьются бузы на
свадьбе или на похоронах, так и пошла рубка. Я раз насилу ноги унес, а еще у мирнова князя
был в гостях.
Раз приезжает сам старый князь звать нас на
свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы
были с ним кунаки: так нельзя же, знаете, отказаться, хоть он и татарин. Отправились. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо,
были далеко не красавицы. «Я имел гораздо лучшее мнение о черкешенках», — сказал мне Григорий Александрович. «Погодите!» — отвечал я, усмехаясь. У меня
было свое на уме.
Александра Степановна как-то приезжала раза два с маленьким сынком, пытаясь, нельзя ли чего-нибудь получить; видно, походная жизнь с штабс-ротмистром не
была так привлекательна, какою казалась до
свадьбы.
И в канцелярии не успели оглянуться, как устроилось дело так, что Чичиков переехал к нему в дом, сделался нужным и необходимым человеком, закупал и муку и сахар, с дочерью обращался, как с невестой, повытчика звал папенькой и целовал его в руку; все положили в палате, что в конце февраля перед Великим постом
будет свадьба.