Неточные совпадения
— Да, — краснея за
священника,
отвечал Левин. «К чему ему нужно спрашивать об этом на исповеди?» подумал он.
И, как бы
отвечая на его мысль,
священник сказал ему...
Левин ничего не
отвечал теперь — не потому, что он не хотел вступать в спор со
священником, но потому, что никто ему не задавал таких вопросов, а когда малютки его будут задавать эти вопросы, еще будет время подумать, что
отвечать.
«Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков», смиренно и певуче
ответил старичок-священник, продолжая перебирать что-то на аналое. И, наполняя всю церковь от окон до сводов, стройно и широко поднялся, усилился, остановился на мгновение и тихо замер полный аккорд невидимого клира.
Замечательно, что впоследствии, когда Упадышевский спрашивал его, отчего Аксаков, самый прилежный ученик везде, не находится у него в числе лучших учеников и что, верно, он нехорошо знает свои уроки,
священник отвечал: «Нет, уроки он знает твердо; но он не охотник до катехизиса и священной истории».
Неточные совпадения
— Умер, —
отвечал Раскольников. — Был доктор, был
священник, все в порядке. Не беспокойте очень бедную женщину, она и без того в чахотке. Ободрите ее, если чем можете… Ведь вы добрый человек, я знаю… — прибавил он с усмешкой, смотря ему прямо в глаза.
Намеднись отец Алексей,
священник, стал меня причащать, да и говорит: «Тебя, мол, исповедовать нечего: разве ты в твоем состоянии согрешить можешь?» Но я ему
ответила: «А мысленный грех, батюшка?» — «Ну, — говорит, а сам смеется, — это грех не великий».
Старый
священник подошел ко мне с вопросом: «Прикажете начинать?» — «Начинайте, начинайте, батюшка», —
отвечал я рассеянно.
Кровь бросилась мне в голову. Я потупился и перестал
отвечать… В моей груди столпились и клокотали бесформенные чувства, но я не умел их выразить и, может быть, расплакался бы или выбежал из класса, но меня поддержало сознание, что за мной — сочувствие товарищей. Не добившись продолжения молитвы,
священник отпустил меня на место. Когда я сел, мой сосед Кроль сказал:
Я был в последнем классе, когда на квартире, которую содержала моя мать, жили два брата Конахевичи — Людвиг и Игнатий. Они были православные, несмотря на неправославное имя старшего. Не обращая внимания на насмешки
священника Крюковского, Конахевич не отказывался от своего имени и на вопросы в классе упрямо
отвечал: «Людвиг. Меня так окрестили».