Религия, наука, общественное мнение, все в один голос говорят, что дурна та жизнь, которую мы ведем, но что учение о том, как самим
стараться быть лучше и этим сделать и самую жизнь лучше, — учение это неисполнимо.
Неточные совпадения
Разве не бессмысленно трудиться над тем, что, сколько бы ты ни
старался, никогда не
будет закончено? Всегда смерть придет раньше, чем
будет окончена башня твоего мирского счастья. И если ты вперед знаешь, что, сколько ни борись со смертью, не ты, а она поборет тебя, так не
лучше ли уж и не бороться с нею и не класть свою душу в то, что погибает наверно, а поискать такого дела, которое не разрушилось бы неизбежною смертью.
Как я говорил, я не только
старался избегать осуждения церковной веры, я
старался видеть ее с самой
хорошей стороны и потому не отыскивал ее слабостей и, хорошо зная ее академическую литературу, я
был совершенно незнаком с ее учительной литературой. Распространенный в таком огромном количестве экземпляров еще в 1879 г. молитвенник, вызывающий сомнения самых простых людей, поразил меня.
Он чувствовал, что не может отвратить от себя ненависти людей, потому что ненависть эта происходила не оттого, что он был дурен (тогда бы он мог
стараться быть лучше), но оттого, что он постыдно и отвратительно несчастлив.
Досужев. Ну, прощай! Вперед будем знакомы! Захмелел, брат! (Жмет Жадову руку.) Василий, манто! (Надевает шинель.) Ты меня строго не суди! Я человек потерянный.
Постарайся быть лучше меня, коли можешь. (Идет к двери и возвращается.) Да! вот тебе еще мой совет. Может быть, с моей легкой руки, запьешь, так вина не пей, а пей водку. Вино нам не по карману, а водка, брат, лучше всего: и горе забудешь, и дешево! Adieu! [Прощай! (франц.) — Ред.] (Уходит.)
Дьявол культуры объяснил, что внушает людям то, что пользование всеми теми делами, которыми заведуют дьяволы технических усовершенствований, разделения труда, путей сообщения, книгопечатания, искусства, медицины, есть нечто вроде добродетели и что человек, пользующийся всем этим, может быть вполне доволен собой и не
стараться быть лучше.
Неточные совпадения
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он
старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что мысли об этом
были приятны, но сама деятельность всегда бывала нескладная, не
было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя не испытывал более никакой радости при мысли о своей деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо
лучше, чем прежде, и что оно всё становится больше и больше.
Левин вызвался заменить ее; но мать, услыхав раз урок Левина и заметив, что это делается не так, как в Москве репетировал учитель, конфузясь и
стараясь не оскорбить Левина, решительно высказала ему, что надо проходить по книге так, как учитель, и что она
лучше будет опять сама это делать.
Одна треть государственных людей, стариков,
были приятелями его отца и знали его в рубашечке; другая треть
были с ним на «ты», а третья —
были хорошие знакомые; следовательно, раздаватели земных благ в виде мест, аренд, концессий и тому подобного
были все ему приятели и не могли обойти своего; и Облонскому не нужно
было особенно
стараться, чтобы получить выгодное место; нужно
было только не отказываться, не завидовать, не ссориться, не обижаться, чего он, по свойственной ему доброте, никогда и не делал.
Что-то такое он представлял себе в езде на степной лошади дикое, поэтическое, из которого ничего не выходило; но наивность его, в особенности в соединении с его красотой, милою улыбкой и грацией движений,
была очень привлекательна. Оттого ли, что натура его
была симпатична Левину, или потому, что Левин
старался в искупление вчерашнего греха найти в нем всё
хорошее, Левину
было приятно с ним.
— Ах, зачем я не умерла,
лучше бы
было! — сказала она, и без рыданий слезы потекли по обеим щекам; но она
старалась улыбаться, чтобы не огорчить его.