Неточные совпадения
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его
глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правою, на которой было кольцо, видимо-привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
Голова Наташи
привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но
глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо.
«Неужели эта рука, это лицо, эти
глаза, всё это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это всё будет вечно мое,
привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
Я замечал, и многие старые воины подтверждали мое замечание, что часто на лице человека, который должен умереть через несколько часов, есть какой-то странный отпечаток неизбежной судьбы, так что
привычным глазам трудно ошибиться.
Еще недавно вещи,
привычные глазу, стояли на своих местах, не возбуждая интереса к ним, но теперь они чем-то притягивали к себе, тогда как другие, интересные и любимые, теряли свое обаяние.
Иван Матвеевич взял письмо и
привычными глазами бегал по строкам, а письмо слегка дрожало в его пальцах. Прочитав, он положил письмо на стол, а руки спрятал за спину.
С первого раза невыгодно действует на воображение все, что потом
привычному глазу кажется удобством: недостаток света, простора, люки, куда люди как будто проваливаются, пригвожденные к стенам комоды и диваны, привязанные к полу столы и стулья, тяжелые орудия, ядра и картечи, правильными кучами на кранцах, как на подносах, расставленные у орудий; груды снастей, висящих, лежащих, двигающихся и неподвижных, койки вместо постелей, отсутствие всего лишнего; порядок и стройность вместо красивого беспорядка и некрасивой распущенности, как в людях, так и в убранстве этого плавучего жилища.
Однажды я принес брату книгу, кажется, сброшированную из журнала, в которой, перелистывая дорогой, я не мог
привычным глазом разыскать обычную нить приключений.
Неточные совпадения
В
глазах родных он не имел никакой
привычной, определенной деятельности и положения в свете, тогда как его товарищи теперь, когда ему было тридцать два года, были уже — который полковник и флигель-адъютант, который профессор, который директор банка и железных дорог или председатель присутствия, как Облонский; он же (он знал очень хорошо, каким он должен был казаться для других) был помещик, занимающийся разведением коров, стрелянием дупелей и постройками, то есть бездарный малый, из которого ничего не вышло, и делающий, по понятиям общества, то самое, что делают никуда негодившиеся люди.
Он, с его
привычным ей лицом, но всегда страшными
глазами, шел, спотыкаясь по кочкам, и необыкновенно тихо, как ей казалось.
Увидав ее, он пошел к ней навстречу, сложив губы в
привычную ему насмешливую улыбку и прямо глядя на нее большими усталыми
глазами.
«Побывав на сцене, она как будто стала проще», — подумал Самгин и начал говорить с нею в
привычном, небрежно шутливом тоне, но скоро заметил, что это не нравится ей; вопросительно взглянув на него раз-два, она сжалась, примолкла. Несколько свиданий убедили его, что держаться с нею так, как он держался раньше, уже нельзя, она не принимает его шуточек, протестует против его тона молчанием; подожмет губы, прикроет
глаза ресницами и — молчит. Это и задело самолюбие Самгина, и обеспокоило его, заставив подумать:
Привычная упрощенность отношения Самгина к женщинам вызвала такую сцену: он вернулся с Тосей из магазина, где покупали посуду; день был жаркий, полулежа на диване, Тося, закрыв
глаза, расстегнула верхние пуговицы блузки. Клим Иванович подсел к ней и пустил руку свою под блузку. Тося спросила: