Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не
стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой-то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги.
Через полчаса выстроенный эскадрон
стоял на дороге. Послышалась команда: «садись!» — солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «марш!» и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшею впереди пехотой и батареей.
Неточные совпадения
— Что́ сказал? Куда теперь?
Стоять, что ль? Благодарил что ли? — послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама
на себя (видно передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли,
на середине грязной
дороги.
«Пошел за мной», проговорил он, пересек
дорогу и стал подниматься галопом
на гору, к тому месту, где с вечера
стоял французский пикет.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился
на конце прямой, по большой
дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно-налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым
стояло несколько больших сосен.
На краю
дороги стоял дуб.
На половине
дороги стояли сложенные сажени дров,
на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их переплетаясь, падали тени старых голых лип
на снег и дорожку.
По
дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие-то солдаты косили очевидно
на корм и по которому
стояли лагерем: это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
У помещичьего дома,
на левой стороне
дороги,
стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут
стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были
на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое-где по небу; красное, подобное пожару зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный, красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров
на другую сторону
дороги, где, ему сказали,
стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними.
На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
10-го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину
дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, всё французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево
на новую, Калужскую
дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде
стоял один Брусье.
Проехав по
дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому, пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что-то, и солдат в колпаке и синей шинели,
стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли
на что-нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам
стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали
дорогой, которых велено было пристреливать — это было не только непонятно, но и противно.
Одна кучка французов
стояла близко у
дороги, и два солдата — лицо одного из них было покрыто болячками, — разрывали руками кусок сырого мяса. Что-то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили
на проезжающих, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув
на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Ну, а зимой, бог даст, в Петербург переедем, увидите людей, связи сделаете; вы теперь у меня ребята большие, вот я сейчас Вольдемару говорил: вы теперь
стоите на дороге, и мое дело кончено, можете идти сами, а со мной, коли хотите советоваться, советуйтесь, я теперь ваш не дядька, а друг, по крайней мере, хочу быть другом и товарищем и советчиком, где могу, и больше ничего.
Кербалай, маленький, юркий татарин, в синей рубахе и белом фартуке,
стоял на дороге и, взявшись за живот, низко кланялся навстречу экипажам и, улыбаясь, показывал свои белые блестящие зубы.
Он, господа, тоже здесь, то есть не на бале, но почти что на бале; он, господа, ничего; он хотя и сам по себе, но в эту минуту
стоит на дороге не совсем-то прямой; стоит он теперь — даже странно сказать — стоит он теперь в сенях, на черной лестнице квартиры Олсуфья Ивановича.
Неточные совпадения
Городничий. Да
постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что, друг, скажи, пожалуйста:
на что больше барин твой обращает внимание, то есть что ему в
дороге больше нравится?
Лука
стоял, помалчивал, // Боялся, не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно быть так и сталося, // Да к счастию крестьянина //
Дорога позагнулася — // Лицо попово строгое // Явилось
на бугре…
—
Постой! мы люди бедные, // Идем в
дорогу дальную, — // Ответил ей Пахом. — // Ты, вижу, птица мудрая, // Уважь — одежу старую //
На нас заворожи!
— И думаю, и нет. Только мне ужасно хочется. Вот
постой. — Она нагнулась и сорвала
на краю
дороги дикую ромашку. — Ну, считай: сделает, не сделает предложение, — сказала она, подавая ему цветок.
Горница была большая, с голландскою печью и перегородкой. Под образами
стоял раскрашенный узорами стол, лавка и два стула. У входа был шкафчик с посудой. Ставни были закрыты, мух было мало, и так чисто, что Левин позаботился о том, чтобы Ласка, бежавшая
дорогой и купавшаяся в лужах, не натоптала пол, и указал ей место в углу у двери. Оглядев горницу, Левин вышел
на задний двор. Благовидная молодайка в калошках, качая пустыми ведрами
на коромысле, сбежала впереди его зa водой к колодцу.