Неточные совпадения
Обер-кондуктор с блестящими галунами и сапогами отворил дверь вагона и в знак почтительности держал ее, в то время как Филипп и артельщик в белом фартуке осторожно выносили длиннолицую княгиню на ее складном кресле; сестры поздоровались, послышались французские фразы о том, в
карете или коляске поедет княгиня, и шествие, замыкающееся горничной с кудряшками, зонтиками и футляром,
двинулось к двери станции.
Губернатор Рыхлевский ехал из собрания; в то время как его
карета двинулась, какой-то кучер с небольшими санками, зазевавшись, попал между постромок двух коренных и двух передних лошадей. Из этого вышла минутная конфузия, не помешавшая Рыхлевскому преспокойно приехать домой. На другой день губернатор спросил полицмейстера, знает ли он, чей кучер въехал ему в постромки и что его следует постращать.
Народ снял шапки, но из приглашенных многие остались с покрытыми головами. Гроб поставили на катафалк с трудом, чуть не повалили его. Фонарщики зашагали тягучим шагом, по двое в ряд. Впереди два жандарма, левая рука — в бок, поморщиваясь от погоды, попадавшей им прямо в лицо. За
каретами двинулись обитые красным и желтым линейки, они покачивались на ходу и дребезжали. Больше половины провожатых бросились к своим экипажам.
Неточные совпадения
Клим, слушая ее, думал о том, что провинция торжественнее и радостней, чем этот холодный город, дважды аккуратно и скучно разрезанный вдоль: рекою, сдавленной гранитом, и бесконечным каналом Невского, тоже как будто прорубленного сквозь камень. И ожившими камнями
двигались по проспекту люди, катились
кареты, запряженные машиноподобными лошадями. Медный звон среди каменных стен пел не так благозвучно, как в деревянной провинции.
В окно был виден ряд
карет; эти еще не подъехали, вот
двинулась одна, и за ней вторая, третья, опять остановка, и мне представилось, как Гарибальди, с раненой рукой, усталый, печальный, сидит, у него по лицу идет туча, этого никто не замечает и все плывут кринолины и все идут right honourable'и — седые, плешивые, скулы, жирафы…
Экипажей было меньше, мрачные толпы народа стояли на перекрестках и толковали об отравителях;
кареты, возившие больных, шагом
двигались, сопровождаемые полицейскими; люди сторонились от черных фур с трупами.
Бывали здесь богатые купеческие свадьбы, когда около дома стояли чудные запряжки; бывали и небогатые, когда стояли вдоль бульвара
кареты, вроде театральных, на клячах которых в обыкновенное время возили актеров императорских театров на спектакли и репетиции. У этих
карет иногда проваливалось дно, и ехавшие бежали по мостовой, вопя о спасении… Впрочем, это было безопасно, потому что заморенные лошади еле
двигались… Такой случай в восьмидесятых годах был на Петровке и закончился полицейским протоколом.
И сделалась я «героинею дня». // Не только артисты, поэты — // Вся
двинулась знатная наша родня; // Парадные, цугом
кареты // Гремели; напудрив свои парики, // Потемкину ровня по летам, // Явились былые тузы-старики // С отменно учтивым приветом; // Старушки, статс-дамы былого двора, // В объятья меня заключали: // «Какое геройство!.. Какая пора!..» — // И в такт головами качали.