Неточные совпадения
Так что доводов
было столько же за,
сколько и против; по крайней мере, по силе своей доводы эти
были равны, и Нехлюдов, смеясь сам над собою, называл себя Буридановым ослом. И всё-таки оставался им, не зная, к какой из двух вязанок обратиться.
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного председателя, — отдала хозяйке деньги и легла спать. Только заснула — наша девушка Берта будит меня. «Ступай, твой купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам велела. Тут он, — она опять с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё
поил наших девушек, потом хотел послать еще за вином, а деньги у него все вышли. Хозяйка ему не поверила. Тогда он меня послал к себе в номер. И сказал, где деньги и
сколько взять. Я и поехала.
Он думал еще и о том, что, хотя и жалко уезжать теперь, не насладившись вполне любовью с нею, необходимость отъезда выгодна тем, что сразу разрывает отношения, которые трудно бы
было поддерживать. Думал он еще о том, что надо дать ей денег, не для нее, не потому, что ей эти деньги могут
быть нужны, а потому, что так всегда делают, и его бы считали нечестным человеком, если бы он, воспользовавшись ею, не заплатил бы за это. Он и дал ей эти деньги, — столько,
сколько считал приличным по своему и ее положению.
Нынче на суде она не узнала его не столько потому, что, когда она видела его в последний раз, он
был военный, без бороды, с маленькими усиками и хотя и короткими, но густыми вьющимися волосами, а теперь
был старообразный человек, с бородою,
сколько потому, что она никогда не думала о нем.
Ужасны
были, очевидно, невинные страдания Меньшова — и не столько его физические страдания,
сколько то недоумение, то недоверие к добру и к Богу, которые он должен
был испытывать, видя жестокость людей, беспричинно мучающих его; ужасно
было опозорение и мучения, наложенные на эти сотни ни в чем неповинных людей только потому, что в бумаге не так написано; ужасны эти одурелые надзиратели, занятые мучительством своих братьев и уверенные, что они делают и хорошее и важное дело.
Поговорив,
сколько нужно
было, и так бессодержательно, как тоже нужно
было, для того чтобы не нарушить приличия, Нехлюдов встал и подошел к Масленникову.
Он решительно не знал, как
быть с ними, чем руководиться в решении вопроса,
сколько и кому дать.
Он обещал не столько им,
сколько себе, сделать для разъяснения этого дела всё, что только
будет возможно.
Но дел у него
было столько, что он чувствовал, что
сколько бы времени свободного у него ни
было, он никогда не окончит их.
В Кузминском же дело оставалось еще так, как он сам устроил его, т. е. что деньги за землю должен
был получать он, но нужно
было установить сроки и определить,
сколько брать из этих денег для жизни и
сколько оставить в пользу крестьян.
Последнее чувство
было сильнее, и она решила
сколько возможно повлиять на него и удержать его, хотя она и знала, как это трудно.
— Ты говоришь о моем намерении жениться на Катюше? Так видишь ли, я решил это сделать, но она определенно и твердо отказала мне, — сказал он, и голос его дрогнул, как дрожал всегда, когда он говорил об этом. — Она не хочет моей жертвы и сама жертвует, для нее, в ее положении, очень многим, и я не могу принять этой жертвы, если это минутное. И вот я еду за ней и
буду там, где она
будет, и
буду,
сколько могу, помогать, облегчать ее участь.
— Ну,
сколько ни ездил, таких господ не видал. Не то чтобы тебя в шею, а он еще место уступил. Всякие, значит, господа
есть, — заключил он, обращаясь к Тарасу.
Но кроме того, что нравственные вопросы он решал по-своему, он решал по-своему и большую часть практических вопросов. У него на все практические дела
были свои теории:
были правила,
сколько надо часов работать,
сколько отдыхать, как питаться, как одеваться, как топить печи, как освещаться.
«А годов
сколько?» — Я, говорю, не считаю, да и счесть нельзя, потому что я всегда
был, всегда и
буду.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Человек десять осталось, не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С тех пор, как я принял начальство, — может
быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами,
сколько честностью и порядком.
И
был сначала тихонький: // «Платите
сколько можете».
Пей даром
сколько вздумаешь — // На славу угостим!..» // Таким речам неслыханным // Смеялись люди трезвые, // А пьяные да умные // Чуть не плевали в бороду // Ретивым крикунам.
А
был другой — допытывал, // На
сколько в день сработаешь, // По малу ли, по многу ли // Кусков пихаешь в рот?
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу,
сколько в свете
быть возможно.