Неточные совпадения
Студент. По задаткам натуры — ничтожный синьор, вот и все. Я, как взглянул на эту
личность, убедился, что в нем все фальшь. Как хотите — индивидуум, служащий по акцизному правлению, имеющий и лошадку, и квартиру, и две тысячи жалованья, — уж никак не новый человек. А новый синьор, вот и все. Как же! Он при мне раз сказал, что
студенты — ребята!.. Вот понятие этих господ!.. Дрянь-с, почтеннейшая, дрянь вся эта компания честная. Нет-с, наскучило мне все это. Надо в Москву ехать.
Студент. Ну, все — товарищи хоть живые
личности, не такие затхлые субъекты, как здесь.
Студент(тронутый).Какая вы честная
личность!..
Неточные совпадения
— То-то вот и есть, вы всегда подкосите вот этою вашею логикой, черт… ну, черт… эта «светлая
личность», этот «
студент» — это Шатов… вот вам и всё!
Между казенными
студентами была одна необыкновенная
личность, Петр Семеныч Балясников.
Зная лично этих профессоров, их образ мыслей и отношения к
студентам, он не мог допустить и тени сомнения относительно их
личности и потому горячо заспорил с капитаном.
Но возвратимся опять к протесту Деревянной Трубки. Сделавшись модной
личностью, обладатель забавного псевдонима стал выпускать периодически нечто вроде журнальца с виньеткой, изображавшей короткую трубку-носогрейку, до сих пор употребительную во Франции и между
студентами, и между всяким деловым и бездельным людом. Журналец этот не пошел; через несколько месяцев история была забыта, а с ней и братья Гонкур, которые, однако, продолжали неутомимо свою беллетристическую работу.
К маю 1870 года перебрался я из Вены в Берлин перед войной, о которой тогда никто еще не думал ни во Франции, ни в Германии. Между прочим, я состоял корреспондентом тогдашних «Петербургских ведомостей», и их редактор, покойный В. Ф. Корш, проезжал в то время Берлином. Там же нашел я моего товарища по Дерптскому университету, тоже уже покойного, Владимира Бакста —
личность очень распространенную тогда в русских кружках за границей; с ним я еще
студентом, в Дерпте, переводил учебник Дондерса.