Неточные совпадения
Неужели нужно или клеветать на него, как бессовестно делают одни, говоря, что
народ беден оттого, что он ленив и пьяница; или обманывать самого себя, как делают другие, говоря, что
народ беден только оттого, что мы не успели еще передать ему всей мудрости нашей культуры, а что мы вот с завтрашнего дня начнем, не утаивая ничего, передавать ему всю эту нашу мудрость, и тогда уж он
перестанет быть беден; и потому нам нечего стыдиться того, что мы теперь живем на его шее, — всё это для его блага?
Разве теперь, когда люди, как говорят, мрут от голода, помещики, купцы, вообще богачи изменили свою жизнь,
перестали требовать от
народа для удовлетворения своих прихотей губительного для него труда, разве
перестали богачи убирать свои палаты,
есть дорогие обеды, обгоняться на своих рысаках, ездить на охоты, наряжаться в свои наряды?
Поняв свое отношение к
народу, желая служить ему, первое, что мы сделаем,
будет неизбежно то, что мы постараемся rendre gorge, [возвратить награбленное, захваченное,] возвратить
народу то, что мы отобрали от него, второе
будет, что мы
перестанем отбирать от него то, что отбираем, и, в-третьих, то, что постараемся, изменив свою жизнь, разорвать кастовую черту, разделяющую нас от
народа.
Но для того, чтобы
быть Закхеем, надо не
переставая стремиться к первому пределу, надо знать и помнить, что идеал, к которому следует стремиться, не состоит в том, чтобы, продолжая жить барской жизнью, приобретать и распространять как можно больше знаний, которые каким-то таинственным, непонятным путем окажутся когда-то полезными
народу, но прямо и просто уменьшать свои требования, удовлетворяемые трудом
народа, и прямо и просто сейчас сближаться с ним и по мере сил своих служить ему.
«Цель этого учреждения (речь идет об учреждении международного трибунала) та, чтобы европейские народы
перестали быть народами воров, и армии — шайками разбойников, и должен прибавить — разбойников и воров. Да, армии наши — толпы рабов, принадлежащих одному или двум правителям или министрам, которые тиранически, без всякой ответственности, как мы это знаем, распоряжаются ими…
Неточные совпадения
Дико́й. Что ж ты, украдешь, что ли, у кого? Держите его! Этакой фальшивый мужичонка! С этим
народом какому надо
быть человеку? Я уж не знаю. (Обращаясь к
народу.) Да вы, проклятые, хоть кого в грех введете! Вот не хотел нынче сердиться, а он, как нарочно, рассердил-таки. Чтоб ему провалиться! (Сердито.)
Перестал, что ль, дождик-то?
Там то же почти, что и в Чуди: длинные, загороженные каменными, массивными заборами улицы с густыми, прекрасными деревьями: так что идешь по аллеям. У ворот домов стоят жители. Они, кажется, немного
перестали бояться нас, видя, что мы ничего худого им не делаем. В городе, при таком большом народонаселении,
было живое движение. Много
народа толпилось, ходило взад и вперед; носили тяжести, и довольно большие, особенно женщины. У некоторых
были дети за спиной или за пазухой.
Розанов
перестал возражать; но ему это
было неприятно, ему казалось, что начнутся разные знакомства, один по одному найдет
народу, из сообщества которого едва ли выйдет что-нибудь хорошее, а Лизе это не обойдется без больших неприятностей от родства и свойства.
Совратителей, говорят, и сейчас же указывают вам на богатого мужика или купца; он, говорят, пользуется уважением; к нему
народу много ходит по торговле, по знакомству; но чтоб он
был действительно совратителем — этого еще ни одним следствием не доказано, а только
есть в виду какой-нибудь донос, что вот такая-то девка, Марья Григорьева, до пятидесяти лет ходила в православную церковь, а на шестидесятом
перестала, и совратил ее какой-нибудь Федор Кузьмич — только!
Если великий
народ не верует, что в нем одном истина (именно в одном и именно исключительно), если не верует, что он один способен и призван всех воскресить и спасти своею истиной, то он тотчас же
перестает быть великим
народом и тотчас же обращается в этнографический материал, а не в великий
народ.