Основное свойство человека более или менее любить одно и не любить другое не происходит от пространственных и временных условий, но, напротив, пространственные и временные условия действуют или не действуют на человека только потому, что человек, входя в мир, уже имеет весьма
определенное свойство любить одно и не любить другое.
Одно из самых обычных и распространенных суеверий то, что каждый человек имеет одни свои
определенные свойства, что бывает человек добрый, злой, умный, глупый, энергичный, апатичный и т. д.
Примеры, приведенные Булгаковым: бесконечное, неограниченное, бесформенное (греч.).]), но оно также может означать и отсутствие определения, неопределенность как состояние потенциальности, невыявленности, а не как принципиальную неопределимость, соответствуя греческому μη, которое в данном случае должно быть передано как еще не, или пока не, или же уже не [Как известно, греческий язык знает и третий оттенок отрицания, именно оц оно указывает на отсутствие данного,
определенного свойства, имеет конкретное содержание: не то, не эщо.
Неточные совпадения
В случавшихся между братьями разногласиях при суждении о народе Сергей Иванович всегда побеждал брата, именно тем, что у Сергея Ивановича были
определенные понятия о народе, его характере,
свойствах и вкусах; у Константина же Левина никакого
определенного и неизменного понятия не было, так что в этих спорах Константин всегда был уличаем в противоречии самому себе.
Женясь по живости своей и благородству восторженной фантазии безо всякого обстоятельного осведомления о характере и других
свойствах своей жены, он даже не заметил, что не имел от нее
определенного ответа: любит ли она его, или по крайней мере не любит ли кого-нибудь другого?
Душевные
свойства обоих князей в это время обозначались уже в весьма
определенных задатках; отец мой, который был одним годом моложе дяди Якова, первенствовал над старшим братом по превосходству своих дарований, и князь Яков не продал ему права своего первородства ни за какую чечевицу, а уступил ее безмездно как «достойнейшему».
Граф был только аккуратен. Прирожденное это
свойство доходило, правда, до педантизма, но, в сущности, было самого невинного характера. Граф требовал, чтобы каждая вещь в доме оставалась неприкосновенною на том месте, где была однажды положена; каждый мельчайший предмет имел свой
определенный пункт. Если, например, мундштучок для пахитос, уложенный на столе параллельно с карандашом, отодвигался в сторону, граф тотчас же замечал это, и начинались расспросы: кто переставил? Зачем? Почему? и т. д.
Это — странное
свойство души притупляться под влиянием привычки в совершенно
определенном, часто очень узком отношении, оставаясь во всех остальных отношениях неизменною. Раньше я не мог себе представить, а теперь убежден, что даже тюремщик и палач способны искренне и горячо откликаться на все доброе, если только это доброе лежит вне сферы их специальности.