Неточные совпадения
Снова поданы два экипажа к крыльцу петровского дома:
один — карета, в которую садятся Мими, Катенька, Любочка, горничная и сам приказчик Яков, на козлах;
другой — бричка, в которой едем мы с Володей и недавно взятый с оброка лакей Василий.
«Но, но! с богом!» Кузов кареты и бричка начинают подпрыгивать по неровной дороге, и березы большой аллеи
одна за
другой бегут мимо нас.
Равномерно размахивая палками и едва оглядываясь на нас, они медленным, тяжелым шагом подвигаются вперед
одна за
другою, и меня занимают вопросы: куда, зачем они идут? долго ли продолжится их путешествие и скоро ли длинные тени, которые они бросают на дорогу, соединятся с тенью ракиты, мимо которой они должны пройти.
Филипп дает мне сначала
одну вожжу, потом
другую; наконец все шесть вожжей и кнут переходят в мои руки, и я совершенно счастлив.
Вот и рыжеватые дворники с обеих сторон подбегают к экипажам и привлекательными словами и жестами
один перед
другим стараются заманить проезжающих.
С
одной стороны дороги — необозримое озимое поле, кое-где перерезанное неглубокими овражками, блестит мокрой землею и зеленью и расстилается тенистым ковром до самого горизонта; с
другой стороны — осиновая роща, поросшая ореховым и черемушным подседом, как бы в избытке счастия стоит, не шелохнется и медленно роняет с своих обмытых ветвей светлые капли дождя на сухие прошлогодние листья.
Но по тому инстинктивному чувству, которым
один человек угадывает мысли
другого и которое служит путеводною нитью разговора, Катенька поняла, что мне больно ее равнодушие; она подняла голову и обратилась ко мне...
— Разумеется; мы будем жить на верху в
одной половине; вы в
другой половине; а папа во флигеле; а обедать будем все вместе, внизу у бабушки.
Мне в первый раз пришла в голову ясная мысль о том, что не мы
одни, то есть наше семейство, живем на свете, что не все интересы вертятся около нас, а что существует
другая жизнь людей, ничего не имеющих общего с нами, не заботящихся о нас и даже не имеющих понятия о нашем существовании. Без сомнения, я и прежде знал все это; но знал не так, как я это узнал теперь, не сознавал, не чувствовал.
Мысль переходит в убеждение только
одним известным путем, часто совершенно неожиданным и особенным от путей, которые, чтобы приобрести то же убеждение, проходят
другие умы.
Кто не замечал тех таинственных бессловесных отношений, проявляющихся в незаметной улыбке, движении или взгляде между людьми, живущими постоянно вместе: братьями,
друзьями, мужем и женой, господином и слугой, в особенности когда люди эти не во всем откровенны между собой. Сколько недосказанных желаний, мыслей и страха — быть понятым — выражается в
одном случайном взгляде, когда робко и нерешительно встречаются ваши глаза!
С
одной стороны, он с слишком живым чувством и методическою последовательностью, составляющими главные признаки правдоподобности, рассказывал свою историю, чтобы можно было не верить ей; с
другой стороны, слишком много было поэтических красот в его истории; так что именно красоты эти вызывали сомнения.
— Ну-с, господа, — сказал он, потирая
одну о
другую свои потные руки, — пройдемте-с сперва то, что было сказано в прошедший класс, а потом я постараюсь познакомить вас с дальнейшими событиями средних веков.
Со всех сторон на меня несутся враги, я размахиваюсь саблей и убиваю
одного,
другой взмах — убиваю
другого, третьего.
Слабый ум мой не мог проникнуть непроницаемого, а в непосильном труде терял
одно за
другим убеждения, которые для счастья моей жизни я никогда бы не должен был сметь затрагивать.
Похвала так могущественно действует не только на чувство, но и на ум человека, что под ее приятным влиянием мне показалось, что я стал гораздо умнее, и мысли
одна за
другой с необыкновенной быстротой набирались мне в голову.
Души наши так хорошо были настроены на
один лад, что малейшее прикосновение к какой-нибудь струне
одного находило отголосок в
другом.
В метафизических рассуждениях, которые бывали
одним из главных предметов наших разговоров, я любил ту минуту, когда мысли быстрее и быстрее следуют
одна за
другой и, становясь все более и более отвлеченными, доходят, наконец, до такой степени туманности, что не видишь возможности выразить их и, полагая сказать то, что думаешь, говоришь совсем
другое.
Kapp сказал, что во всякой привязанности есть две стороны:
одна любит,
другая позволяет любить себя,
одна целует,
другая подставляет щеку. Это совершенно справедливо; и в нашей дружбе я целовал, а Дмитрий подставлял щеку; но и он готов был целовать меня. Мы любили ровно, потому что взаимно знали и ценили
друг друга; но это не мешало ему оказывать влияние на меня, а мне подчиняться ему.
— Но в том и вопрос, — перебил своим басом Песцов, который всегда торопился говорить и, казалось, всегда всю душу полагал на то, о чем он говорил, — в чем полагать высшее развитие? Англичане, Французы, Немцы — кто стоит на высшей степени развития? Кто будет национализовать
один другого? Мы видим, что Рейн офранцузился, а Немцы не ниже стоят! — кричал он. — Тут есть другой закон!
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с
другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни
один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Одно плохо: иной раз славно наешься, а в
другой чуть не лопнешь с голоду, как теперь, например.
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В
одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в
другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Городничий (тихо, Добчинскому).Слушайте: вы побегите, да бегом, во все лопатки, и снесите две записки:
одну в богоугодное заведение Землянике, а
другую жене. (Хлестакову.)Осмелюсь ли я попросить позволения написать в вашем присутствии
одну строчку к жене, чтоб она приготовилась к принятию почтенного гостя?
Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят, с
одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь, с
другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай, больше для собственного удовольствия едете?