Неточные совпадения
Всё то, что вещественно
в этом
мире, мы не можем знать, каково оно
в самом
деле. Вполне известно нам только то, что духовно
в нас самих, то, что мы сознаем собою и что не зависит ни от наших чувств, ни от наших мыслей.
Не смотрите на
мир и на
дела людей, а взгляните
в свою душу, и вы найдете
в ней то благо, которого ищете там, где его нет, — найдете любовь, а найдя любовь, узнаете, что благо это так велико, что тот, кто имеет его, не будет желать уже ничего другого.
Дело человека
в этой жизни
в том, чтобы исполнять волю бога. Воля бога
в том, чтобы человек увеличивал
в себе любовь и проявлял ее
в мире. Что же может делать человек для того, чтобы проявлять
в себе любовь? Одно: устранять всё то, что метает ее проявлению. Что же мешает этому? Грехи мешают проявлению любви.
Жизнь людей нашего
мира сложилась так, что наибольшее вознаграждение получается за самый вредный труд: за службу
в полиции,
в войске,
в судах,
в банках, за газетную, типографскую работу, за работу
в военных складах,
в кондитерских, табачных фабриках, аптеках, банках, за торговые
дела, за писательство, за музыку и т. п., и наименьшее за земледельческие работы.
Никто еще не составил расчета тех тяжелых, напряженных миллионов рабочих
дней и сотен, может быть и тысяч жизней, которые тратятся
в нашем
мире на приготовление увеселений. Оттого и невеселы увеселения
в нашем
мире.
Уважать людей надо не по их званию и богатству, а по той работе, которую они делают. Чем полезнее эта работа, тем почтеннее люди.
В мире же бывает напротив: уважают праздных, богатых людей, а не уважают тех, кто делает самые полезные всем
дела: земледельцев, рабочих.
Как человеку, пойманному среди бела
дня в грабеже, никак нельзя уверять всех, что он не знал того, что грабимый им человек не желал отдать ему свой кошелек, так и богатым людям нашего
мира, казалось бы, нельзя уже уверять себя и других, что они не знали того, что те люди рабочего народа, которые вынуждены работать под землей,
в воде, пекле по 10—14 часов
в сутки и по ночам на разных фабриках и заводах, работают такую мучительную работу потому, что только при такой работе богатые люди дают им возможность существования.
«Кто имеет достаток
в мире, но, видя брата своего
в нужде, затворяет от него сердце свое, — как пребывает
в том любовь божия? Дети мои! станем любить не словом или языком, но
делом и истиной».
Суд состоит
в том, что свет пришел
в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что
дела их были злы.
Дело в том, что по странной ошибке нашего ума полет нашей веры всегда соединен с понятием о восхождении вверх, причем не думают о том, что, как бы высоко мы ни поднимались, нам все-таки придется опять спуститься вниз, чтобы стать твердой ногой
в каком-нибудь другом
мире.
Человек закричал бы от боли, если бы, не работая, почувствовал
в мышцах ту боль, которую он, не замечая ее, испытывает при работе. Точно так же и человек, не работающий духовную работу над своим внутренним
миром, испытывает мучительную боль от тех невзгод, которые, не замечая их, переносит человек, полагающий главное
дело жизни
в усилии для освобождения себя от грехов, соблазнов и суеверий, то есть
в нравственном совершенствовании.
Никогда не откладывай доброго
дела, если можешь сделать его нынче, потому что смерть не разбирает того, сделал или не сделал ты то, что должен. Смерть никого и ничего не дожидается. И потому для человека важнее всего
в мире то, что он сейчас делает.
Какое же из двух предположений вероятнее? Разве можно допустить, чтобы нравственные существа — люди — были поставлены
в необходимость справедливо проклинать существующий порядок
мира, тогда как перед ними выход, разрешающий их противоречие? Они должны проклинать
мир и
день своего рождения, если нет бога и будущей жизни. Если же, напротив, есть и то и другое, жизнь сама по себе становится благом и
мир — местом нравственного совершенствования и бесконечного увеличения счастья и святости.
Неточные совпадения
Развращение нравов дошло до того, что глуповцы посягнули проникнуть
в тайну построения
миров и открыто рукоплескали учителю каллиграфии, который, выйдя из пределов своей специальности, проповедовал с кафедры, что
мир не мог быть сотворен
в шесть
дней.
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через
день по-французски и по-английски; для чего они
в известные часы играли попеременкам на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего
в известные часы все три барышни с М-llе Linon подъезжали
в коляске к Тверскому бульвару
в своих атласных шубках — Долли
в длинной, Натали
в полудлинной, а Кити
в совершенно короткой, так что статные ножки ее
в туго-натянутых красных чулках были на всем виду; для чего им,
в сопровождении лакея с золотою кокардой на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось
в их таинственном
мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно
в эту таинственность совершавшегося.
Детскость выражения ее лица
в соединении с тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало
в ней, это было выражение ее глаз, кротких, спокойных и правдивых, и
в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина
в волшебный
мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя
в редкие
дни своего раннего детства.
Необыкновенно было то, что его все не только любили, но и все прежде несимпатичные, холодные, равнодушные люди восхищаясь им, покорялись ему во всем, нежно и деликатно обходились с его чувством и
разделяли его убеждение, что он был счастливейшим
в мире человеком, потому что невеста его была верх совершенства.
Оставшись одна, Долли помолилась Богу и легла
в постель. Ей всею душой было жалко Анну
в то время, как она говорила с ней; но теперь она не могла себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью,
в каком-то новом сиянии возникали
в ее воображении. Этот ее
мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела вне его провести лишний
день и решила, что завтра непременно уедет.