Цитаты со словом «самый»
— «Да зачем тебе селиться на болоте?» — «Да уж так; только вы, батюшка Николай Кузьмич, ни в какую работу употреблять меня уж не извольте, а оброк положите, какой
сами знаете».
Калиныч был человек
самого веселого, самого кроткого нрава, беспрестанно попевал вполголоса, беззаботно поглядывал во все стороны, говорил немного в нос, улыбаясь, прищуривал свои светло-голубые глаза и часто брался рукою за свою жидкую, клиновидную бороду.
Когда невыносимый полуденный зной заставил нас искать убежища, он свел нас на свою пасеку, в
самую глушь леса.
Калиныч отворил нам избушку, увешанную пучками сухих душистых трав, уложил нас на свежем сене, а
сам надел на голову род мешка с сеткой, взял нож, горшок и головешку и отправился на пасеку вырезать нам сот.
Какое уж тут хозяйство, — посудите
сами».
На пороге избы встретил меня старик — лысый, низкого роста, плечистый и плотный —
сам Хорь.
— Все.
Сами хотят, так и живут.
Но Калиныч был одарен преимуществами, которые признавал
сам Хорь; например: он заговаривал кровь, испуг, бешенство, выгонял червей; пчелы ему дались, рука у него была легкая.
Иные помещики вздумали было покупать
сами косы на наличные деньги и раздавать в долг мужикам по той же цене; но мужики оказались недовольными и даже впали в уныние; их лишали удовольствия щелкать по косе, прислушиваться, перевертывать ее в руках и раз двадцать спросить у плутоватого мещанина-продавца: «А что, малый, коса-то не больно того?» Те же самые проделки происходят и при покупке серпов, с тою только разницей, что тут бабы вмешиваются в дело и доводят иногда самого продавца до необходимости, для их же пользы, поколотить их.
Он оставляет свою тележку где-нибудь в кустах около деревни, а
сам отправляется по задворьям да по задам, словно прохожий какой-нибудь или просто праздношатающийся.
В последнее время бабы нашли выгодным красть у
самих себя и сбывать таким образом пеньку, в особенности «замашки», — важное распространение и усовершенствование промышленности «орлов»!
И в
самом деле, не обидно ли?
Пеньку продавать их дело, и они ее точно продают, — не в городе, в город надо
самим тащиться, а приезжим торгашам, которые, за неимением безмена, считают пуд в сорок горстей — а вы знаете, что за горсть и что за ладонь у русского человека, особенно, когда он «усердствует»!
Но Хорь не все рассказывал, он
сам меня расспрашивал о многом.
Вот и
самые верхушки потускнели, румяное небо синеет.
«Стану я пса кормить, — рассуждал он, — притом пес — животное умное,
сам найдет себе пропитанье».
Разве только в необыкновенных случаях, как-то: во дни рождений, именин и выборов, повара старинных помещиков приступают к изготовлению долгоносых птиц и, войдя в азарт, свойственный русскому человеку, когда он
сам хорошенько не знает, что делает, придумывают к ним такие мудреные приправы, что гости большей частью с любопытством и вниманием рассматривают поданные яства, но отведать их никак не решаются.
Он подвергался
самым разнообразным приключениям: ночевал в болотах, на деревьях, на крышах, под мостами, сиживал не раз взаперти на чердаках, в погребах и сараях, лишался ружья, собаки, самых необходимых одеяний, бывал бит сильно и долго — и все-таки, через несколько времени, возвращался домой, одетый, с ружьем и с собакой.
Мне
самому не раз случалось подмечать в нем невольные проявления какой-то угрюмой свирепости: мне не нравилось выражение его лица, когда он прикусывал подстреленную птицу.
Но Ермолай никогда больше дня не оставался дома; а на чужой стороне превращался опять в «Ермолку», как его прозвали на сто верст кругом и как он
сам себя называл подчас.
Мельник побежал будить жену, предложил мне
сам, наконец, переночевать в избе; но я предпочел остаться на открытом воздухе.
Наружность
самого гна Зверкова мало располагала в его пользу: из широкого, почти четвероугольного лица лукаво выглядывали мышиные глазки, торчал нос, большой и острый, с открытыми ноздрями; стриженые седые волосы поднимались щетиной над морщинистым лбом, тонкие губы беспрестанно шевелились и приторно улыбались.
Вы ведь знаете, что у меня за жена; кажется, женщину добрее ее найти трудно, согласитесь
сами.
Через полгода опять она изволит жаловать ко мне с тою же
самою просьбой.
Ну, ну, теперь посудите
сами, — ну, ведь вы знаете мою жену, ведь это, это, это… наконец, ангел!..
В это время, от двенадцати до трех часов,
самый решительный и сосредоточенный человек не в состоянии охотиться, и самая преданная собака начинает «чистить охотнику шпоры», то есть идет за ним шагом, болезненно прищурив глаза и преувеличенно высунув язык, а в ответ на укоризны своего господина униженно виляет хвостом и выражает смущение на лице, но вперед не подвигается.
Долго противился я искушению прилечь где-нибудь в тени хоть на мгновение; долго моя неутомимая собака продолжала рыскать по кустам, хотя
сама, видимо, ничего не ожидала путного от своей лихорадочной деятельности.
В Светлое воскресенье с ним христосовались, но он не подворачивал замасленного рукава, не доставал из заднего кармана своего красного яичка, не подносил его, задыхаясь и моргая, молодым господам или даже
самой барыне.
Его привыкли видеть, иногда даже давали ему пинка, но никто с ним не заговаривал, и он
сам, кажется, отроду рта не разинул.
Проезжающие по большой орловской дороге молодые чиновники и другие незанятые люди (купцам, погруженным в свои полосатые перины, не до того) до сих пор еще могут заметить в недальнем расстоянии от большого села Троицкого огромный деревянный дом в два этажа, совершенно заброшенный, с провалившейся крышей и наглухо забитыми окнами, выдвинутый на
самую дорогу.
Стремянный-то за графом поедет, а
сам на шелковой сворке двух любимых барских собачек держит и этак наблюдает, знаете…
Кафтаны шитые, парики, трости, духи, ладеколон первого сорта, табакерки, картины этакие большущие, из
самого Парижа выписывал.
Так нет, подавай им что ни на есть
самого дорогого в целой Европии!
— Ну, вот видите: а земли
самая малость, только и есть что господский лес.
Вот, изволите видеть, дело было этак, как бы вам сказать — не солгать, в Великий пост, в
самую ростопель.
Да вот в чем дело: пишет ко мне помещица, вдова; говорит, дескать, дочь умирает, приезжайте, ради
самого Господа Бога нашего, и лошади, дескать, за вами присланы.
Да и
сама беднеющая, больше двух целковых ожидать тоже нельзя, и то еще сумнительно, а разве холстом придется попользоваться да крупицами какими-нибудь.
— Будет жива, не извольте беспокоиться, а лучше отдохните-ка
сами: второй час».
«Я вам скажу, почему мне не хочется умереть, я вам скажу, я вам скажу… теперь мы одни; только вы, пожалуйста, никому… послушайте…» Я нагнулся; придвинула она губы к
самому моему уху, волосами щеку мою трогает, — признаюсь, у меня самого кругом пошла голова, — и начала шептать…
Но, во-первых, больная действительно находилась в отчаянии; а во-вторых, надо правду сказать, я
сам чувствовал сильное к ней расположение.
Хотя она
сама, может быть, в этом отношении ошибалась, да ведь положение ее было какое, вы сами рассудите….
А то вот что еще мучительно бывает: видишь доверие к тебе слепое, а
сам чувствуешь, что не в состоянии помочь.
Я их тоже, с своей стороны, уверяю, что ничего, дескать, а у
самого душа в пятки уходит.
Поверите ли, хоть
самому в гроб ложиться; а тут мать, сестры наблюдают, в глаза мне смотрят… и доверие проходит.
До
самой полуночи все металась; наконец словно заснула, по крайней мере не шевелится, лежит.
«Что с вами?» — «Доктор, ведь я умру?» — «Помилуй Бог!» — «Нет, доктор, нет, пожалуйста, не говорите мне, что я буду жива… не говорите… если б вы знали… послушайте, ради Бога не скрывайте от меня моего положения! — а
сама так скоро дышит.
— Не стану я вас, однако, долее томить, да и мне
самому, признаться, тяжело все это припоминать. Моя больная на другой же день скончалась. Царство ей небесное (прибавил лекарь скороговоркой и со вздохом)! Перед смертью попросила она своих выйти и меня наедине с ней оставить. «Простите меня, говорит, я, может быть, виновата перед вами… болезнь… но, поверьте, я никого не любила более вас… не забывайте же меня… берегите мое кольцо…»
— Тоже был помещик, — продолжал мой новый приятель, — и богатый, да разорился — вот проживает теперь у меня… А в свое время считался первым по губернии хватом; двух жен от мужей увез, песельников держал,
сам певал и плясал мастерски… Но не прикажете ли водки? ведь уж обед на столе.
Молодая девушка, та
самая, которую я мельком видел в саду, вошла в комнату.
Цитаты из русской классики со словом «самый»
Ассоциации к слову «самый»
Предложения со словом «самый»
- Когда он делал это, то отпускал несколько непристойных шуточек, благодаря этому раненый начинал думать, что на самом деле дела его не так уж и плохи, как он сам полагал.
- Они уже начали сдавать зачёты и экзамены, но в эти нежные дни самого начала лета выдалась достаточная передышка, чтобы немного отдохнуть.
- – Ну да. Она их возит по различным мероприятиям и по юнкоровским делам самая главная. Телефон откуда-то узнала, самолично звонила, ругала за качели.
- (все предложения)
Значение слова «самый»
СА́МЫЙ, -ая, -ое, мест. определит. 1. Употребляется при указательных местоимениях „тот“, „этот“ для их уточнения в значении: именно, как раз. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова САМЫЙ
Афоризмы русских писателей со словом «самый»
- Женщина, даже самая бескорыстная, ценит в мужчине щедрость и широту натуры. Женщина поэтична, а что может быть прозаичнее скупости?
- Нежность — самый кроткий, робкий, божественный лик любви? Сестра нежности — жалость, и они всегда вместе.
- Самая существенная разница между свадьбой и похоронами та, что на похоронах плачут немедленно, а после свадьбы только через год. Впрочем, иногда плачут и на другой день.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно