Неточные совпадения
— Точно так-с, точно так-с, — подхватил с сияющим лицом молодой человек, — от Дарьи Михайловны. Дарья Михайловна послала меня к вам-с; я предпочел идти пешком… Утро такое чудесное, всего четыре версты расстояния. Я прихожу —
вас дома нет-с. Мне ваш братец говорит,
что вы пошли в Семеновку, и сами собираются в поле; я вот с ними и пошел-с, к
вам навстречу. Да-с. Как это приятно!
— Mais c'est une horreur ce que vous dites là, monsieur, [
Да ведь это ужас,
что вы говорите, сударь (фр.).] — возопила m-lle Boncourt, грозно посматривая на расхохотавшихся детей.
— Может быть, а хохол все-таки заплачет.
Вы говорите: язык…
Да разве существует малороссийский язык? Я попросил раз одного хохла перевести следующую первую попавшуюся мне фразу: грамматика есть искусство правильно читать и писать. Знаете, как он это перевел: храматыка е выскусьтво правильно чытаты ы пысаты…
Что ж, это язык, по-вашему? самостоятельный язык?
Да скорей,
чем с этим согласиться, я готов позволить лучшего своего друга истолочь в ступе…
—
Да разве чувство не может обмануть
вас! Чувство
вам говорит,
что солнце вокруг земли ходит… или, может быть,
вы не согласны с Коперником?
Вы и ему не верите?
—
Да, пожалуй, хоть на системы.
Что вас пугает так это слово? Всякая система основана на знании основных законов, начал жизни…
— Не беспокойтесь, любезный Дмитрий Николаич! Он никого из нас не обманул. Он желает показать вид,
что не хочет больше спорить… Он чувствует,
что не может спорить с
вами. А
вы лучше подсядьте-ка к нам поближе
да поболтаемте.
—
Да еще бы! — воскликнул Пигасов, — самолюбие — это и я понимаю, и
вы, надеюсь, понимаете, и всякий понимает; а истина —
что такое истина? Где она, эта истина?
—
Да уж я думаю, Дарья Михайловна, — возразил с досадой Пигасов, —
что вам, во всяком случае, легче было бы жить без истины,
чем без вашего повара Степана, который такой мастер варить бульоны! И на
что вам истина, скажите на милость? Ведь чепчика из нее сшить нельзя!
—
Вы очень снисходительны, — промолвила она, — но
что, бишь, я хотела сказать? О
чем мы говорили?
Да! о Лежневе. У меня с ним дело по размежеванию. Я его несколько раз приглашала к себе, и даже сегодня я его жду; но он, бог его знает, не едет… такой чудак!
—
Да ведь это размежевание гораздо выгоднее для
вас,
чем для меня.
— Впрочем, нет, — прибавил он, внезапно встряхнув своей львиной гривой, — это вздор, и
вы правы. Благодарю
вас, Наталья Алексеевна, благодарю
вас искренно. (Наталья решительно не знала, за
что он ее благодарит.) Ваше одно слово напомнило мне мой долг, указало мне мою дорогу…
Да, я должен действовать. Я не должен скрывать свой талант, если он у меня есть; я не должен растрачивать свои силы на одну болтовню, пустую, бесполезную болтовню, на одни слова…
—
Да я нисколько с
вами не спорю, — начал Лежнев, — я не сомневаюсь в уме и красноречии г. Рудина; я говорю только,
что он мне не нравится.
— Ну
да. Ведь
вы мне сказали,
что хорошо его знаете и давно с ним знакомы.
— Помилуйте, — начала она, — какие у
вас всегда странные мысли! Наталья еще ребенок;
да, наконец, если б что-нибудь и было, неужели
вы думаете,
что Дарья Михайловна…
—
Да все то, о
чем я говорил
вам с час тому назад. Впрочем, довольно о нем. Может быть, все обойдется благополучно. Я только хотел доказать
вам,
что если я сужу о нем строго, так не потому,
что его не знаю…
Что же касается до Натальи Алексеевны, я не буду тратить лишних слов; но
вы обратите внимание на вашего брата.
—
Да; и еще прибавила,
что вы сами нисколько не желаете жениться на мне,
что вы только так, от скуки, приволокнулись за мной и
что она этого от
вас не ожидала;
что, впрочем, она сама виновата: зачем позволила мне так часто видеться с
вами…
что она надеется на мое благоразумие,
что я ее очень удивила…
да уж я и не помню всего,
что она говорила мне.
—
Да, решительно. Я уж
вам сказала, она убеждена,
что вы сами не думаете жениться на мне.
— Остановитесь, ради Бога, Наталья Алексеевна, умоляю
вас. Я не заслуживаю вашего презрения, клянусь
вам. Войдите же и
вы в мое положение. Я отвечаю за
вас и за себя. Если бы я не любил
вас самой преданной любовью —
да Боже мой! я бы тотчас сам предложил
вам бежать со мною… Рано или поздно, матушка ваша простит нас… и тогда… Но прежде
чем думать о собственном счастье…
Да,
вы правы: я
вас не знал, а я думал,
что знал
вас!
Я и прежде любил одну женщину, и она меня любила… Чувство мое к ней было сложно, как и ее ко мне; но так как она сама не была проста, оно и пришлось кстати. Истина мне тогда не сказалась; я не узнал ее и теперь, когда она предстала передо мною… Я ее узнал, наконец,
да слишком поздно… Прошедшего не воротишь… Наши жизни могли бы слиться — и не сольются никогда. Как доказать
вам,
что я мог бы полюбить
вас настоящей любовью — любовью сердца, не воображения, — когда я сам не знаю, способен ли я на такую любовь!
— Несчастье?
Что вы это изволите говорить! Во-первых, по-моему, на свете только три несчастья и есть: жить зимой в холодной квартире, летом носить узкие сапоги
да ночевать в комнате, где пищит ребенок, которого нельзя посыпать персидским порошком; а во-вторых, помилуйте, я самый смирный стал теперь человек. Хоть прописи с меня пиши! Вот как я нравственно веду себя.
— Она говорила мне,
что вы в течение целого утра на все ее вопросы только и отвечали,
что «чего-с? чего-с?»,
да еще таким пискливым голосом.
—
Да что будешь делать, батюшка! Лошади,
вы сами видите, заморенные… опять — жара. А петь мы не можем: мы не ямщики… Барашек, а барашек! — воскликнул вдруг мужичок, обращаясь к прохожему в бурой свитчонке и стоптанных лаптишках, — посторонись, барашек!
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).
Да ведь это
вам кажется только,
что близко; а
вы вообразите себе,
что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать
вас в свои объятия.
Осип.
Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь
вам,
да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь
вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Почтмейстер.
Да что я? Как
вы, Антон Антонович?
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну,
да уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если
вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Аммос Федорович.
Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было к
вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать
вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого
вы знаете. Ведь
вы слышали,
что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.