— Успокойтесь, не выедем в море! Если вам это так страшно! — смеясь, говорила Нан, пока три старшие воспитанницы
надевали белые косынки, без которых Екатерина Ивановна не выпускала из дома своих питомиц.
Она
надела белое платье, скрыла под кружевами подаренный им браслет, причесалась, как он любит; накануне велела настроить фортепьяно и утром попробовала спеть Casta diva. И голос так звучен, как не был с дачи. Потом стала ждать.
Еще до кадетского корпуса, совсем маленьким, я
надевал белый кавалергардский мундир моего отца, ленты и звезды моего деда.
Сначала мальчика ставили на год в судомойки. Потом, если найдут его понятливым, переводят в кухню — ознакомить с подачей кушаний. Здесь его обучают названиям кушаний… В полгода мальчик навострится под опытным руководством поваров, и тогда на него
надевают белую рубаху.
Проба оказалась удачной. Ольга Сергеевна встала, перешла с постели на кресло и не
надела белого шлафора, а потребовала темненький капотик.
Неточные совпадения
И, однако ж, одеваясь, он осмотрел свой костюм тщательнее обыкновенного. Другого платья у него не было, а если б и было, он, быть может, и не
надел бы его, — «так, нарочно бы не
надел». Но во всяком случае циником и грязною неряхой нельзя оставаться: он не имеет права оскорблять чувства других, тем более что те, другие, сами в нем нуждаются и сами зовут к себе. Платье свое он тщательно отчистил щеткой.
Белье же было на нем всегда сносное; на этот счет он был особенно чистоплотен.
Точно уколотый или внезапно вспомнив нечто тревожное, Диомидов соскочил со стула и начал молча совать всем руку свою. Клим нашел, что Лидия держала эту слишком
белую руку в своей на несколько секунд больше, чем следует. Студент Маракуев тоже простился; он еще в комнате молодецки
надел фуражку на затылок.
Вчера
надел мой папа шляпу // И стал похож на
белый гриб, // Я просто не узнала папу…
«Как ни наряди немца, — думала она, — какую тонкую и
белую рубашку он ни
наденет, пусть обуется в лакированные сапоги, даже
наденет желтые перчатки, а все он скроен как будто из сапожной кожи; из-под
белых манжет все торчат жесткие и красноватые руки, и из-под изящного костюма выглядывает если не булочник, так буфетчик. Эти жесткие руки так и просятся приняться за шило или много-много — что за смычок в оркестре».
До полудня она ходила в широкой
белой блузе, с поясом и большими карманами, а после полудня
надевала коричневое, по большим праздникам светлое, точно серебряное, едва гнувшееся и шумящее платье, а на плечи накидывала старинную шаль, которая вынималась и выкладывалась одной только Василисой.