Без горького,
постоянного труда не бывает художников… а трудиться, думал я, глядя на его мягкие черты, слушая его неспешную речь, — нет! трудиться ты не будешь, сжаться ты не сумеешь.
— Прежде всего — наше бестолковое образование: мы все знаем и ничего не знаем; потом непривычка к правильному,
постоянному труду, отсутствие собственной изобретательности, вследствие того — всюду и во всем слепое подражание; а главное — сытый желудок и громаднейшее самолюбие: схвативши верхушки кой-каких знаний, мы считаем унижением для собственного достоинства делать какие-нибудь обыкновенные вещи, которые делают люди заурядные, а хотим создать восьмое чудо, но в результате явим, — как я, например, — пятидесятилетнюю жизнь тунеядца.
Наконец, толпа этого направления составляется из людей, вышедших из детского возраста и вообразивших, что наука легка (в их смысле), что стоит захотеть знать — и узнаешь, а между тем наука им не далась, за это они и рассердились на нее; они не вынесли с собою ни укрепленных дарований, ни
постоянного труда, ни желания чем бы то ни было пожертвовать для истины.
Всё настоящее и нужное людям добывается не вдруг, а всегда долгим и
постоянным трудом. Так приобретаются и мастерства, и знания, и так приобретается и самое нужное на свете — умение жить доброй жизнью.
Неточные совпадения
Угрюмые и отчасти саркастические нравы с
трудом уступали усилиям начальственной цивилизации, как ни старалась последняя внушить, что галдение и крамолы ни в каком случае не могут быть терпимы в качестве"
постоянных занятий".
Прости ж и ты, мой спутник странный, // И ты, мой верный идеал, // И ты, живой и
постоянный, // Хоть малый
труд. Я с вами знал // Всё, что завидно для поэта: // Забвенье жизни в бурях света, // Беседу сладкую друзей. // Промчалось много, много дней // С тех пор, как юная Татьяна // И с ней Онегин в смутном сне // Явилися впервые мне — // И даль свободного романа // Я сквозь магический кристалл // Еще не ясно различал.
В службе у него нет особенного
постоянного занятия, потому что никак не могли заметить сослуживцы и начальники, что он делает хуже, что лучше, так, чтоб можно было определить, к чему он именно способен. Если дадут сделать и то и другое, он так сделает, что начальник всегда затрудняется, как отозваться о его
труде; посмотрит, посмотрит, почитает, почитает, да и скажет только: «Оставьте, я после посмотрю… да, оно почти так, как нужно».
Не надо пуще всего покладывать рук и коснеть «в блаженном успении», в
постоянном «отдыхе», без всякого
труда.
В его лета, если б он хотел заниматься, он мог бы начать новую жизнь; но для этого-то и надобен был
постоянный, настойчивый
труд, часто скучный, часто детский.