Неточные совпадения
Запущенный под облака, // Бумажный Змей, приметя свысока // В долине мотылька, // «Поверишь ли!»
кричит: «чуть-чуть тебя мне видно; // Признайся, что тебе завидно // Смотреть на мой высокий столь полёт». — // «Завидно? Право, нет! // Напрасно о себе ты много так мечтаешь! // Хоть высоко, но ты на привязи летаешь. // Такая жизнь, мой свет, //
От счастия весьма далёко; // А я, хоть, правда, невысоко, // Зато лечу, // Куда хочу; // Да я же так, как ты, в забаву для другого, // Пустого, // Век целый не трещу».
— Одна, дома, вы вдруг заплачете
от счастья: около вас будет кто-то невидимо ходить, смотреть на вас… И если в эту минуту явится он, вы
закричите от радости, вскочите и… и… броситесь к нему…
А она мне вдруг
кричит: «Я ненавижу Ивана Федоровича, я требую, чтобы вы его не принимали, чтобы вы ему отказали
от дома!» Я обомлела при такой неожиданности и возражаю ей: с какой же стати буду я отказывать такому достойному молодому человеку и притом с такими познаниями и с таким несчастьем, потому что все-таки все эти истории — ведь это несчастье, а не
счастие, не правда ли?
Гуляй, кормилица наша — апрель на дворе!..» —
крикнет, бывало, Глеб зычным голосом, расхаживая по берегу, между тем как глаза его нетерпеливо перебегают
от воды к лодкам, а руки так и зудят схватить невод и пуститься с ним попытать
счастья!
И в
счастии и в несчастии мы всегда предваряем события. Да и воображение у нас какое-то испорченное: всегда провидит беду, а не благополучие. Еще и не пахло крестьянской волей, а мы уж
кричали: эмансипация! Еще все по горло сыты были, а мы уж на всех перекрестках голосили: голод! голод! Ну, и докричались. И эмансипация и голод действительно пришли. Что ж, легче, что ли,
от этого вам, милая тетенька, стало?