Неточные совпадения
Уже два часа… B это время нужно уже спать, а я не сплю… Бессонница, шампанское, волнение… Ненормальная жизнь, благодаря которой разрушается организм… (Встает.) У меня, кажется,
грудь уже начинает болеть… Спокойной ночи!
Руки я вам не подаю и горжусь этим. Вы не имеете права
на пожатие моей
руки…
Он взглянул на нее. Она закинула голову на спинку кресел и скрестила
на груди руки, обнаженные до локтей. Она казалась бледней при свете одинокой лампы, завешенной вырезною бумажною сеткой. Широкое белое платье покрывало ее всю своими мягкими складками; едва виднелись кончики ее ног, тоже скрещенных.
В соседней комнате оказалась Агафья, и когда он в халате, в туфлях вышел туда, — она, сложив
на груди руки, голые по локти, встретила его веселой улыбкой.
В мечтах перед ним носился образ высокой, стройной женщины, с покойно сложенными
на груди руками, с тихим, но гордым взглядом, небрежно сидящей среди плющей в боскете, легко ступающей по ковру, по песку аллеи, с колеблющейся талией, с грациозно положенной на плечи головой, с задумчивым выражением — как идеал, как воплощение целой жизни, исполненной неги и торжественного покоя, как сам покой.
Войдя в большую церковь, епископ, а за ним и молодой миссионер преклонили колена, сложили
на груди руки, поникли головами и на минуту задумались.
Голос Марьи Степановны раздавался в моленной с теми особенными интонациями, как читают только раскольники: она читала немного в нос, растягивая слова и произносила «й» как «и». Оглянувшись назад, Привалов заметил в левом углу, сейчас за старухами, знакомую высокую женскую фигуру в большом платке, с сложенными по-раскольничьи
на груди руками. Это была Надежда Васильевна.
Неточные совпадения
Хлестаков. Нет, я влюблен в вас. Жизнь моя
на волоске. Если вы не увенчаете постоянную любовь мою, то я недостоин земного существования. С пламенем в
груди прошу
руки вашей.
— А потому терпели мы, // Что мы — богатыри. // В том богатырство русское. // Ты думаешь, Матренушка, // Мужик — не богатырь? // И жизнь его не ратная, // И смерть ему не писана // В бою — а богатырь! // Цепями
руки кручены, // Железом ноги кованы, // Спина… леса дремучие // Прошли по ней — сломалися. // А
грудь? Илья-пророк // По ней гремит — катается //
На колеснице огненной… // Все терпит богатырь!
Вгляделся барин в пахаря: //
Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у рта // Излучины, как трещины //
На высохшей земле; // И сам
на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, //
Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Дрожу, гляжу
на лекаря: // Рукавчики засучены, //
Грудь фартуком завешана, // В одной
руке — широкий нож, // В другой ручник — и кровь
на нем, // А
на носу очки!
«Для сего, — говорил он, — уединись в самый удаленный угол комнаты, сядь, скрести
руки под
грудью и устреми взоры
на пупок».