Неточные совпадения
Войницкий. Могу ли я смотреть на вас иначе, если я люблю вас? Вы мое счастье, жизнь, моя
молодость! Я
знаю, шансы мои на взаимность ничтожны, равны нулю, но мне ничего не нужно, позвольте мне только глядеть на вас, слышать ваш голос…
На это отец объявил матушке, что он теперь припоминает, какая это госпожа; что он в
молодости знал покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного человека; что его в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья в Париже; что он был очень богат, но проиграл все свое состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог лучше выбрать, — прибавил отец и холодно улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился в спекуляции и разорился окончательно.
— Правду говорят старые люди — si jeunesse savait, si vieillesse pouvait. [если бы
молодость знала, если бы старость могла (фр.).]
Все мы растем в презрении к старости и в ужасе перед нею. Но если бы я тогда знал, — а кто это в
молодости знает? — если бы я тогда знал, какою нестрашною, какою радостною и благодатною может быть эта грозная старость!
Неточные совпадения
— Я была в
молодости влюблена в дьячка, — сказала княгиня Мягкая. — Не
знаю, помогло ли мне это.
Глядя на нее, он вспоминал все те милые речи, которые он слышал от нее, всё, что
знал про нее хорошего, и всё более и более сознавал, что чувство, которое он испытывает к ней, есть что-то особенное, испытанное им давно-давно и один только раз, в первой
молодости.
Вронский никогда не
знал семейной жизни. Мать его была в
молодости блестящая светская женщина, имевшая во время замужества, и в особенности после, много романов, известных всему свету. Отца своего он почти не помнил и был воспитан в Пажеском Корпусе.
Остап, сняв шапку, всех поблагодарил козаков-товарищей за честь, не стал отговариваться ни
молодостью, ни молодым разумом,
зная, что время военное и не до того теперь, а тут же повел их прямо на кучу и уж показал им всем, что недаром выбрали его в атаманы.
Может быть, Вера несет крест какой-нибудь роковой ошибки; кто-нибудь покорил ее
молодость и неопытность и держит ее под другим злым игом, а не под игом любви, что этой последней и нет у нее, что она просто хочет там выпутаться из какого-нибудь узла, завязавшегося в раннюю пору девического неведения, что все эти прыжки с обрыва, тайны, синие письма — больше ничего, как отступления, — не перед страстью, а перед другой темной тюрьмой, куда ее загнал фальшивый шаг и откуда она не
знает, как выбраться… что, наконец, в ней проговаривается любовь… к нему… к Райскому, что она готова броситься к нему на грудь и на ней искать спасения…»