Неточные совпадения
Мы
видим тех, которые ходят на рынок
за провизией, днем едят, ночью спят, которые говорят
свою чепуху, женятся, старятся, благодушно тащат на кладбище
своих покойников; но мы не
видим и не слышим тех, которые страдают, и то, что страшно в
жизни, происходит где-то
за кулисами.
Надо, чтобы
за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что, как бы он ни был счастлив,
жизнь рано или поздно покажет ему
свои когти, стрясется беда — болезнь, бедность, потери, и его никто не
увидит и не услышит, как теперь он не
видит и не слышит других.
Неточные совпадения
Анализуя
свое чувство и сравнивая его с прежними, она ясно
видела, что не была бы влюблена в Комисарова, если б он не спас
жизни Государя, не была бы влюблена в Ристич-Куджицкого, если бы не было Славянского вопроса, но что Каренина она любила
за него самого,
за его высокую непонятую душу,
за милый для нее тонкий звук его голоса с его протяжными интонациями,
за его усталый взгляд,
за его характер и мягкие белые руки с напухшими жилами.
Заговорил о превратностях судьбы; уподобил
жизнь свою судну посреди морей, гонимому отовсюду ветрами; упомянул о том, что должен был переменить много мест и должностей, что много потерпел
за правду, что даже самая
жизнь его была не раз в опасности со стороны врагов, и много еще рассказал он такого, из чего Тентетников мог
видеть, что гость его был скорее практический человек.
Он
видел, что каждый из людей плавает на поверхности
жизни, держась
за какую-то
свою соломинку, и
видел, что бесплодность для него словесных дождей и вихрей усиливала привычное ему полупрезрительное отношение к людям, обостряло это отношение до сухой и острой злости.
Затем наступили очень тяжелые дни. Мать как будто решила договорить все не сказанное ею
за пятьдесят лет
жизни и часами говорила, оскорбленно надувая лиловые щеки. Клим заметил, что она почти всегда садится так, чтоб
видеть свое отражение в зеркале, и вообще ведет себя так, как будто потеряла уверенность в реальности
своей.
Гордость заиграла в нем, засияла
жизнь, ее волшебная даль, все краски и лучи, которых еще недавно не было. Он уже
видел себя
за границей с ней, в Швейцарии на озерах, в Италии, ходит в развалинах Рима, катается в гондоле, потом теряется в толпе Парижа, Лондона, потом… потом в
своем земном раю — в Обломовке.