Неточные совпадения
При моем большом росте и крепком сложении мне приходилось
есть вообще мало, и потому главным чувством моим в течение дня
был голод, и потому,
быть может, я отлично понимал, почему такое множество людей
работает только для куска хлеба и может говорить только о харчах.
Это
был превосходный мастер, случалось ему иногда
зарабатывать до десяти рублей в день, и если бы не это желание — во что бы то ни стало
быть главным и называться подрядчиком, то у него, вероятно, водились бы хорошие деньги.
Я жил теперь среди людей, для которых труд
был обязателен и неизбежен и которые
работали, как ломовые лошади, часто не сознавая нравственного значения труда и даже никогда не употребляя в разговоре самого слова «труд»; около них и я тоже чувствовал себя ломовиком, все более проникаясь обязательностью и неизбежностью того, что я делал, и это облегчало мне жизнь, избавляя от всяких сомнений.
— Чтобы изменить так резко и круто свою жизнь, как сделали это вы, нужно
было пережить сложный душевный процесс, и, чтобы продолжать теперь эту жизнь и постоянно находиться на высоте своих убеждений, вы должны изо дня в день напряженно
работать и умом и сердцем.
А когда
работали около мостов, то по вечерам приходила к нам гурьбой «чугунка» только затем, чтобы бить маляров, — для нее это
был род спорта.
Работа сама по себе
была невыгодна, а тут еще дожди; время пропадало даром, мы не
работали, а Редька
был обязан платить ребятам поденно.
— Образованные и богатые должны
работать, как все, — продолжала она, — а если комфорт, то одинаково для всех. Никаких привилегий не должно
быть. Ну, бог с нею, с философией. Расскажите мне что-нибудь веселенькое. Расскажите мне про маляров. Какие они? Смешные?
Тишина, наивная работа живописцев и позолотчиков, рассудительность Редьки и то, что я наружно ничем не отличался от других мастеровых и
работал, как они, в одной жилетке и в опорках, и что мне говорили ты — это
было ново для нее и трогало ее.
В первый год я
буду приглядываться к делу и привыкать, а на другой год уже сама стану
работать по-настоящему, не щадя, как говорится, живота.
— Вот и он, вот и он! Очень рад видеть вас, господин маляр! Маша все рассказала, она тут
спела вам целый панегирик. Вполне вас понимаю и одобряю! — продолжал он, беря меня под руку. —
Быть порядочным рабочим куда умнее и честнее, чем изводить казенную бумагу и носить на лбу кокарду. Я сам
работал в Бельгии, вот этими руками, потом ходил два года машинистом…
Для этой женщины со здоровым, положительным умом беспорядочная обстановка с мелкими заботами и дрязгами, в которой мы теперь жили,
была мучительна; я это видел и сам не мог спать по ночам, голова моя
работала, и слезы подступали к горлу. Я метался, не зная, что делать.
Затем, если ты
работаешь, одеваешься и
ешь, как мужик, то ты своим авторитетом как бы узаконяешь эту их тяжелую, неуклюжую одежду, ужасные избы, эти их глупые бороды…
В последнее время она часто уезжала в город и там ночевала. В ее отсутствие я не мог
работать, руки у меня опускались и слабели; наш большой двор казался скучным, отвратительным пустырем, сад шумел сердито, и без нее дом, деревья, лошади для меня уже не
были «наши».
Да и для чего мне
было тут
работать, для чего заботы и мысли о будущем, если я чувствовал, что из-под меня уходит почва, что роль моя здесь, в Дубечне, уже сыграна, что меня, одним словом, ожидает та же участь, которая постигла книги по сельскому хозяйству?
Ей хотелось
работать, жить самостоятельно, на свой счет, и она говорила, что пойдет в учительницы или в фельдшерицы, как только позволит здоровье, и
будет сама мыть полы, стирать белье.
Неточные совпадения
— А что? запишешь в книжечку? // Пожалуй, нужды нет! // Пиши: «В деревне Басове // Яким Нагой живет, // Он до смерти
работает, // До полусмерти
пьет!..»
Пьем много мы по времени, // А больше мы
работаем. // Нас пьяных много видится, // А больше трезвых нас. // По деревням ты хаживал? // Возьмем ведерко с водкою,
— Филипп на Благовещенье // Ушел, а на Казанскую // Я сына родила. // Как писаный
был Демушка! // Краса взята у солнышка, // У снегу белизна, // У маку губы алые, // Бровь черная у соболя, // У соболя сибирского, // У сокола глаза! // Весь гнев с души красавец мой // Согнал улыбкой ангельской, // Как солнышко весеннее // Сгоняет снег с полей… // Не стала я тревожиться, // Что ни велят —
работаю, // Как ни бранят — молчу.
Григорий шел задумчиво // Сперва большой дорогою // (Старинная: с высокими // Курчавыми березами, // Прямая, как стрела). // Ему то
было весело, // То грустно. Возбужденная // Вахлацкою пирушкою, // В нем сильно мысль
работала // И в песне излилась:
Охота
есть —
работаю, // Не то — валяюсь с бабою, // Не то — иду в кабак!»