Неточные совпадения
При тусклом свете огарка и
красной лампадки картины представляли из себя одну сплошную
полосу, покрытую черными кляксами; когда же изразцовая печка, желая петь в один голос с погодой, с воем вдыхала в себя воздух, а поленья, точно очнувшись, вспыхивали ярким пламенем и сердито ворчали, тогда на бревенчатых стенах начинали прыгать румяные пятна, и можно было видеть, как над головой спавшего мужчины вырастали то старец Серафим, то шах Наср-Эддин, то жирный коричневый младенец, таращивший глаза и шептавший что-то на ухо девице с необыкновенно тупым и равнодушным лицом…
На дачу он приехал вечером и пошел со станции обочиной соснового леса, чтоб не идти песчаной дорогой: недавно по ней провезли в село колокола, глубоко измяв ее людями и лошадьми. В тишине идти было приятно, свечи молодых сосен курились смолистым запахом, в просветах между могучими колоннами векового леса вытянулись по мреющему воздуху
красные полосы солнечных лучей, кора сосен блестела, как бронза и парча.
— А тебе меня не жаль? — И она провела по
красной полосе, перерезавшей ее горло. — А тебе себя не жаль? А эту Любку разнесчастную не жаль? А Пашку не жаль? Кисель ты клюквенный, а не человек!
Неточные совпадения
Поспел горох! Накинулись, // Как саранча на
полосу: // Горох, что девку
красную, // Кто ни пройдет — щипнет! // Теперь горох у всякого — // У старого, у малого, // Рассыпался горох // На семьдесят дорог!
Вся овощь огородная // Поспела; дети носятся // Кто с репой, кто с морковкою, // Подсолнечник лущат, // А бабы свеклу дергают, // Такая свекла добрая! // Точь-в-точь сапожки
красные, // Лежит на
полосе.
Самгин вышел на крыльцо, оглянулся, прислушался, — пустынно и тихо, только где-то во дворе колют дрова. День уже догорал, в небе расположились
полосы красных облаков, точно гигантская лестница от горизонта к зениту. Это напоминало безлюдную площадь и фигуру Дьякона, в
красных лохмотьях крови на мостовой вокруг него.
Преобладал раздражающий своей яркостью
красный цвет; силу его еще более разжигала безличная податливость белого, а угрюмые синие
полосы не могли смягчить ослепляющий огонь
красного.
В шапке черных и, должно быть, жестких волос с густосиними щеками и широкой синей
полосой на месте усов, которые как бы заменялись толстыми бровями, он смотрел из-под нахмуренных бровей мрачно, тяжело вздыхал, его толстые ярко-красные ‹губы› смачно чмокали, и, спрятав руки за спину, не улыбаясь, звонким, но комически унылым голосом он рассказывал: