Неточные совпадения
— Да, брат… — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без
рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит… Мне все
судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный… Я вот еду, а начальству известно… так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы… По… по… постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везешь?
И полицейский Джон, наклонившись к
руке судьи, для большей живости оскалил свои белые зубы, придав всему лицу выражение дикой свирепости.
— Сгоревший дом и имущество стоили вдвое, чем то, что я получил из страхового общества, но я считал и считаю это для себя возмездием за то, что я погубил привязавшуюся ко мне молодую женщину, от которой отделяла меня неравность общественного положения и воспитания. Настоящий суд надо мной тяжел мне, но не как суд, могущий лишить меня доброго имени и признать поджигателем — я глубоко убежден, что на это не поднимется
рука судей совести — а как воспоминание о покойной, так трагически покончившей с собою.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (входя и останавливаясь, про себя).Боже, боже! вынеси благополучно; так вот коленки и ломает. (Вслух, вытянувшись и придерживая
рукою шпагу.)Имею честь представиться:
судья здешнего уездного суда, коллежский асессор Ляпкин-Тяпкин.
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто к чему-то прислушивающийся; за ним
судья с растопыренными
руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» За ним Коробкин, обратившийся к зрителям с прищуренным глазом и едким намеком на городничего; за ним, у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский с устремившимися движеньями
рук друг к другу, разинутыми ртами и выпученными друг на друга глазами.
Все собрались в кружок, и после третьего боя показались наконец старшины: кошевой с палицей в
руке — знаком своего достоинства,
судья с войсковою печатью, писарь с чернильницею и есаул с жезлом.
Наконец председатель кончил свою речь и, грациозным движением головы подняв вопросный лист, передал его подошедшему к нему старшине. Присяжные встали, радуясь тому, что можно уйти, и, не зная, что делать с своими
руками, точно стыдясь чего-то, один за другим пошли в совещательную комнату. Только что затворилась за ними дверь, жандарм подошел к этой двери и, выхватив саблю из ножен и положив ее на плечо, стал у двери.
Судьи поднялись и ушли. Подсудимых тоже вывели.
— Какой это замечательно умный человек, Сергей Александрыч. Вы представить себе не можете! Купцы его просто на
руках носят… И какое остроумие! Недавно на обвинительную речь прокурора он ответил так: «Господа
судьи и господа присяжные… Я могу сравнить речь господина прокурора с тем, если б человек взял ложку, почерпнул щей и пронес ее, вместо рта, к уху». Понимаете: восторг и фурор!..