Неточные совпадения
Я быстро зажигаю огонь, пью воду прямо из графина, потом
спешу к открытому окну. Погода на дворе великолепная. Пахнет сеном и чем-то еще очень хорошим. Видны мне зубцы палисадника, сонные, тощие деревца у окна, дорога, темная полоса леса; на небе спокойная, очень яркая луна и ни одного облака. Тишина,
не шевельнется ни один лист. Мне кажется, что все смотрит на меня и прислушивается, как я буду
умирать…
Неточные совпадения
Теперь Штольц изменился в лице и ворочал изумленными, почти бессмысленными глазами вокруг себя. Перед ним вдруг «отверзлась бездна», воздвиглась «каменная стена», и Обломова как будто
не стало, как будто он пропал из глаз его, провалился, и он только почувствовал ту жгучую тоску, которую испытывает человек, когда
спешит с волнением после разлуки увидеть друга и узнает, что его давно уже нет, что он
умер.
Штабс-капитан стремительно кинулся через сени в избу к хозяевам, где варилось и штабс-капитанское кушанье. Коля же, чтобы
не терять драгоценного времени, отчаянно
спеша, крикнул Перезвону: «
Умри!» И тот вдруг завертелся, лег на спину и замер неподвижно всеми четырьмя своими лапками вверх. Мальчики смеялись, Илюша смотрел с прежнею страдальческою своею улыбкой, но всех больше понравилось, что
умер Перезвон, «маменьке». Она расхохоталась на собаку и принялась щелкать пальцами и звать:
Отвечала
не спеша, но и
не задумываясь, тотчас же вслед за вопросом, а казалось, что все слова её с трудом проходят сквозь одну какую-то густую мысль и обесцвечиваются ею. Так, говоря как бы
не о себе, однотонно и тускло, она рассказала, что её отец, сторож при казённой палате, велел ей, семнадцатилетней девице, выйти замуж за чиновника, одного из своих начальников; муж вскоре после свадьбы начал пить и
умер в одночасье на улице, испугавшись собаки, которая бросилась на него.
Прочитывая все это, Миклаков только поеживался и посмеивался, и говорил, что ему все это как с гуся вода, и при этом обыкновенно почти всем
спешил пояснить, что он спокойнейший и счастливейший человек в мире, так как с голоду
умереть не может, ибо выслужил уже пенсию, женской измены
не боится, потому что никогда и
не верил женской верности [Вместо слов «женской измены
не боится, потому что никогда и
не верил женской верности» было: «женской измены
не боится, потому что сам всегда первый изменяет».], и, наконец, крайне доволен своим служебным занятием, в силу того, что оно все состоит из цифр, а цифры, по его словам, суть самые честные вещи в мире и никогда
не лгут!
Итак, я мечтал. Мечтал и чувствовал, как я
умираю, естественно и непостыдно
умираю. В первый раз в жизни я наслаждался сознанием, что ничто
не нарушит моего вольного умирания, что никто
не призовет меня к ответу и
не напомнит о каких-то обязанностях, что ни одна душа
не потребует от меня ни совета, ни помощи, что мне
не предстоит никуда
спешить, об чем-то беседовать и что-то предпринимать, что ни один орган книгопечатания
не обольет меня помоями сквернословия. Одним словом, что я забыт, совсем забыт.