К обеду вернулись старшие. С шумом и хохотом пришли они в столовую. Их щеки
горели от удовольствия, вынесенного ими из театра. Они не дотронулись даже до обеда, хотя обед с кулебякой и кондитерским пирожным, с тетерькою на второе был самый праздничный.
Неточные совпадения
Он послал предписание своему бурмистру насчет жениной пенсии, приказывая ему в то же время немедленно принять
от генерала Коробьина все дела по имению, не дожидаясь сдачи счетов, и распорядиться о выезде его превосходительства из Лавриков; живо представил он себе смущение, тщетную величавость изгоняемого генерала и, при всем своем
горе, почувствовал некоторое злобное
удовольствие.
У Палагеи Евграфовны
от удовольствия обе щеки
горели ярким румянцем.
Ровно в шесть часов вечера приехал добродушный немец в Голубиную Солободку, к знакомому домику; не встретив никого в передней, в зале и гостиной, он хотел войти в спальню, но дверь была заперта; он постучался, дверь отперла Катерина Алексевна; Андрей Михайлыч вошел и остановился
от изумления: пол был устлан коврами; окна завешены зелеными шелковыми гардинами; над двуспальною кроватью висел парадный штофный занавес; в углу
горела свечка, заставленная книгою; Софья Николавна лежала в постели, на подушках в парадных же наволочках, одетая в щегольской, утренний широкий капот; лицо ее было свежо, глаза блистали
удовольствием.
Костылев. Зачем тебя давить? Кому
от этого польза? Господь с тобой, живи знай в свое
удовольствие… А я на тебя полтинку накину, — маслица в лампаду куплю… и будет перед святой иконой жертва моя
гореть… И за меня жертва пойдет, в воздаяние грехов моих, и за тебя тоже. Ведь сам ты о грехах своих не думаешь… ну вот… Эх, Андрюшка, злой ты человек! Жена твоя зачахла
от твоего злодейства… никто тебя не любит, не уважает… работа твоя скрипучая, беспокойная для всех…
— Нет, это что-о! Не в том сила! А просто я есть заразный человек… Не доля мне жить на свете… Ядовитый дух
от меня исходит. Как я близко к человеку подойду, так сейчас он
от меня и заражается. И для всякого я могу с собой принести только
горе… Ведь ежели подумать — кому я всей моей жизнью
удовольствие принес? Никому! А тоже, со многими людьми имел дело… Тлеющий я человек…