Когда старик просыпается, в щели вагона и в открытое оконце глядит синее небо раннего утра. Холодно невыносимо, в особенности спине и ногам.
Поезд стоит. Яша, заспанный и угрюмый, возится около быков.
Неточные совпадения
Длинный товарный
поезд давно уже
стоит у полустанка. Паровоз не издает ни звука, точно потух; около
поезда и в дверях полустанка ни души.
Как раз против двери
стоит пассажирский
поезд, а за ним красное здание с навесом — какая-то большая станция с буфетом.
Воинский
поезд идет быстро и
стоит на станциях сравнительно недолго.
Выйдя из вагона, Малахин не узнает своего
поезда. Его восемь вагонов с быками
стоят в одном ряду с невысокими вагонами-платформами, каких раньше не было в
поезде. На двух-трех платформах навален бут, а остальные пусты. Вдоль
поезда снуют незнакомые кондуктора. На вопросы они отвечают неохотно и глухо. Им не до Малахина; они торопятся составить
поезд, чтобы поскорее отделаться и идти в тепло.
В поле, под ногами, не было видно дороги, а в лесу было черно, как в печи, и Катюша, хотя и знала хорошо дорогу, сбилась с нее в лесу и дошла до маленькой станции, на которой
поезд стоял 3 минуты, не загодя, как она надеялась, а после второго звонка.
— Ах! Что вы, Маргарита Ивановна! Уж раз я сказал, то это верно, как в государственном банке. Послушайте, Лазер, — обратился он к бородатому, — сейчас будет станция. Купите барышням разных бутербродов, каких они пожелают.
Поезд стоит двадцать пять минут
Трагик сидит у стола. Потом человек. С платформы слышны голоса: «Станция. Город Бряхимов,
поезд стоит двадцать минут, буфет»; «Бря — химов! Поезд стоит двадцать минут, буфет».
Неточные совпадения
Ярким летним днем Самгин ехал в Старую Руссу; скрипучий, гремящий
поезд не торопясь катился по полям Новгородской губернии; вдоль железнодорожной линии
стояли в полусотне шагов друг от друга новенькие солдатики; в жарких лучах солнца блестели, изгибались штыки, блестели оловянные глаза на лицах, однообразных, как пятикопеечные монеты.
Паровоз сердито дернул, лязгнули сцепления, стукнулись буфера, старик пошатнулся, и огорченный рассказ его стал невнятен. Впервые царь не вызвал у Самгина никаких мыслей, не пошевелил в нем ничего, мелькнул, исчез, и остались только поля, небогато покрытые хлебами, маленькие солдатики, скучно воткнутые вдоль пути. Пестрые мужики и бабы смотрели вдаль из-под ладоней, картинно
стоял пастух в красной рубахе, вперегонки с
поездом бежали дети.
Спать он лег, чувствуя себя раздавленным, измятым, и проснулся, разбуженный стуком в дверь, горничная будила его к
поезду. Он быстро вскочил с постели и несколько секунд
стоял, закрыв глаза, ослепленный удивительно ярким блеском утреннего солнца. Влажные листья деревьев за открытым окном тоже ослепительно сияли, отражая в хрустальных каплях дождя разноцветные, короткие и острые лучики. Оздоровляющий запах сырой земли и цветов наполнял комнату; свежесть утра щекотала кожу. Клим Самгин, вздрагивая, подумал:
Клим Иванович плохо спал ночь,
поезд из Петрограда шел медленно, с препятствиями, долго
стоял на станциях, почти на каждой толпились солдаты, бабы, мохнатые старики, отвратительно визжали гармошки, завывали песни, — звучал дробный стук пляски, и в окна купе заглядывали бородатые рожи запасных солдат.
Локомотив снова свистнул, дернул вагон, потащил его дальше, сквозь снег, но грохот
поезда стал как будто слабее, глуше, а остроносый — победил: люди молча смотрели на него через спинки диванов,
стояли в коридоре, дымя папиросами. Самгин видел, как сетка морщин, расширяясь и сокращаясь, изменяет остроносое лицо, как шевелится на маленькой, круглой голове седоватая, жесткая щетина, двигаются брови. Кожа лица его не краснела, но лоб и виски обильно покрылись потом, человек стирал его шапкой и говорил, говорил.