Неточные совпадения
На улице Самгин почувствовал себя пьяным. Дома прыгали, точно клавиши рояля; огни, сверкая слишком остро, как будто
бежали друг
за другом или пытались обогнать черненькие фигурки людей, шагавших во все стороны. В
санях, рядом с ним, сидела Алина, теплая, точно кошка. Лютов куда-то исчез. Алина молчала, закрыв лицо муфтой.
Марья Гавриловна долго колебалась; множество планов
побега было отвергнуто. Наконец она согласилась: в назначенный день она должна была не ужинать и удалиться в свою комнату под предлогом головной боли. Девушка ее была в заговоре; обе они должны были выйти в сад через заднее крыльцо,
за садом найти готовые
сани, садиться в них и ехать
за пять верст от Ненарадова в село Жадрино, прямо в церковь, где уж Владимир должен был их ожидать.
Белинский был очень застенчив и вообще терялся в незнакомом обществе или в очень многочисленном; он знал это и, желая скрыть, делал пресмешные вещи. К. уговорил его ехать к одной даме; по мере приближения к ее дому Белинский все становился мрачнее, спрашивал, нельзя ли ехать в другой день, говорил о головной боли. К., зная его, не принимал никаких отговорок. Когда они приехали, Белинский, сходя с
саней, пустился было
бежать, но К. поймал его
за шинель и повел представлять даме.
— Я его видел… то есть не видел, а
бежал он
за мной, когда я ехал сюда из скитов.
За сани хватался.
По субботам, когда дед, перепоров детей, нагрешивших
за неделю, уходил ко всенощной, в кухне начиналась неописуемо забавная жизнь: Цыганок доставал из-за печи черных тараканов, быстро делал нитяную упряжь, вырезывал из бумаги
сани, и по желтому, чисто выскобленному столу разъезжала четверка вороных, а Иван, направляя их
бег тонкой лучиной, возбужденно визжал...
— Ах, я очень испугалась! — воскликнула Петицкая, как бы обрадовавшись последнему вопросу Иллионского. — Вообразите, я ехала на извозчике; он меня выпрокинул, платье и салоп мой
за что-то зацепились в
санях; лошадь между тем
побежала и протащила меня по замерзшей улице!
— Теперь зима, и
за окнами
бегут сани,
сани,
сани…
Выскочил я из
саней, гляжу — в потемках на меня человек
бежит и по колена в снегу грузнет; я его обхватил рукой
за плечи, вот этак, и выбил из рук ружьишко, потом другой подвернулся, я его по затылку урезал, так что он крякнул и в снег носом чкнулся, — здоровый я тогда был, рука тяжелая; я с двумя управился, гляжу, а Федя уже на третьем верхом сидит.
— Вишь, черт косоглазый, не видит, куда воротит, — на людей. Черт! — принялся ругаться хриплым, дребезжащим голосом один невысокий ямщик; старичок, сколько я мог заключить по голосу и сложению, сидевший в задней тройке, живо выскочил из
саней и
побежал за лошадьми, продолжая грубо и жестоко бранить моего ямщика.
Токарь опять поворачивает назад и опять бьет по лошади. Кобылка напрягает все свои силы и, фыркая,
бежит мелкой рысцой. Токарь раз
за разом хлещет ее по спине… Сзади слышится какой-то стук, и он, хоть не оглядывается, но знает, что это стучит голова покойницы о
сани. А воздух всё темнеет и темнеет, ветер становится холоднее и резче…
На улицах картина ада в золотой раме. Если бы не праздничное выражение на лицах дворников и городовых, то можно было бы подумать, что к столице подступает неприятель. Взад и вперед, с треском и шумом снуют парадные
сани и кареты… На тротуарах, высунув языки и тараща глаза,
бегут визитеры…
Бегут они с таким азартом, что ухвати жена Пантефрия какого-нибудь бегущего коллежского регистратора
за фалду, то у нее в руках осталась бы не одна только фалда, но весь чиновничий бок с печенками и с селезенками…