Неточные совпадения
Бежит лакей с салфеткою,
Хромает: «Кушать подано!»
Со всей своею свитою,
С детьми и приживалками,
С кормилкою и нянькою,
И с белыми собачками,
Пошел помещик завтракать,
Работы осмотрев.
С реки из лодки грянула
Навстречу барам музыка,
Накрытый стол белеется
На самом
берегу…
Дивятся наши странники.
Пристали
к Власу: «Дедушка!
Что за порядки чудные?
Что за чудной старик...
Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на
берег, он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается
к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнет ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным
бегом приближающийся
к пустынной пристани…
«Капитан испугался», — подумала она и
побежала за уплывающей игрушкой, надеясь, что ее где-нибудь прибьет
к берегу.
Лонгрен выходил на мостик, настланный по длинным рядам свай, где, на самом конце этого дощатого мола, подолгу курил раздуваемую ветром трубку, смотря, как обнаженное у
берегов дно дымилось седой пеной, еле поспевающей за валами, грохочущий
бег которых
к черному, штормовому горизонту наполнял пространство стадами фантастических гривастых существ, несущихся в разнузданном свирепом отчаянии
к далекому утешению.
Сегодня положено обедать на
берегу. В воздухе невозмутимая тишина и нестерпимый жар. Чем ближе подъезжаешь
к берегу, тем сильнее пахнет гнилью от сырых кораллов, разбросанных по
берегу и затопляемых приливом. Запах этот вместе с кораллами перенесли и на фрегат. Все натащили себе их кучи. Фаддеев приводит меня в отчаяние: он каждый раз приносит мне раковины; улитки околевают и гниют. Хоть вон
беги из каюты!
Когда наша шлюпка направилась от фрегата
к берегу, мы увидели, что из деревни бросилось
бежать множество женщин и детей
к горам, со всеми признаками боязни. При выходе на
берег мужчины толпой старались не подпускать наших
к деревне, удерживая за руки и за полы. Но им написали по-китайски, что женщины могут быть покойны, что русские съехали затем только, чтоб посмотреть
берег и погулять. Корейцы уже не мешали ходить, но только старались удалить наших от деревни.
Остальная половина дороги, начиная от гостиницы, совершенно изменяется: утесы отступают в сторону, мили на три от
берега, и путь, веселый, оживленный, тянется между рядами дач, одна другой красивее. Въезжаешь в аллею из кедровых, дубовых деревьев и тополей: местами деревья образуют непроницаемый свод; кое-где другие аллеи
бегут в сторону от главной,
к дачам и
к фермам, а потом
к Винбергу, маленькому городку, который виден с дороги.
Шлюпки не пристают здесь, а выскакивают с бурунами на
берег, в кучу мелкого щебня. Гребцы, засучив панталоны, идут в воду и тащат шлюпку до сухого места, а потом вынимают и пассажиров. Мы почти
бегом бросились на
берег по площади,
к ряду домов и
к бульвару, который упирается в море.
Если я хочу представить себе девственную тайгу, то каждый раз мысленно переношусь в долину Синанцы. Кроме обычных ясеня, березы Эрмана и ольхи, здесь произрастали: аянская ель — представительница охотской флоры, клен с красными ветвями, имеющий листву, как у неклена, затем черемуха Маака с желтой берестой, как у березы, и с ветвями, пригнутыми
к земле, над чем немало потрудились и медведи, и, наконец, в изобилии по
берегам реки ивняки, у которых молодые
побеги имеют красновато-сизый оттенок.
Быстро обошел я все улицы, заглянул всюду, даже в окна фрау Луизе, вернулся
к Рейну и
побежал по
берегу…
Вскоре после Пасхи разнесся слух, что будто видели трех бродяг в «цивильном» платье, пробиравшихся
берегом к Муравьевскому посту, но уже Лагиева и Никольского с ними не было; по всей вероятности, бродяги подговорили молодого Лагиева и его товарища
бежать вместе и дорогой убили их, чтобы воспользоваться их деньгами и платьем.
Тут я растянулся на траве и, отдохнув минут десять, встал и
побежал вдоль
берега к С…, что имел мочи.
Как только лодка коснулась
берега, оба ороча, Крылов и Вихров схватили винтовки и выскочили в воду, за ними последовал Рожков; я вышел последним. Мы вдвоем с Рожковым принялись подтаскивать лодку, чтобы ее не унесло ветром и течением, а остальные люди
побежали к камням. Скоро они взобрались на них и начали целиться из ружей. Три выстрела произошли почти одновременно. Затем они поспешно перебрались через гряду и скрылись из наших глаз.
Крючники сходили
к воде, становились на колени или ложились ничком на сходнях или на плотах и, зачерпывая горстями воду, мыли мокрые разгоревшиеся лица и руки. Тут же на
берегу, в стороне, где еще осталось немного трави, расположились они
к обеду: положили в круг десяток самых спелых арбузов, черного хлеба и двадцать тараней. Гаврюшка Пуля уже
бежал с полуведерной бутылкой в кабак и пел на ходу солдатский сигнал
к обеду...
С балкона в комнату пахнуло свежестью. От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели цветы,
бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в
берега озеро, облитое
к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как небо, которое отражалось в нем, и едва подернутое зыбью. А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами шли амфитеатром и примыкали
к темному лесу.
Детишки не унимались, и, только видя, что «старый барин» зашевелился в лодке, и боясь, что он причалит
к берегу и поймает их, они бросились
бежать с громким криком и озираясь на сердитого «дедушку», который был не на шутку взбешен.
Пугачев
бежал по
берегу Волги. Тут он встретил астронома Ловица и спросил, что он за человек. Услыша, что Ловиц наблюдал течение светил небесных, он велел его повесить поближе
к звездам. Адъюнкт Иноходцев, бывший тут же, успел убежать.
Но яицкие заговорщики слишком привязаны были
к своим богатым родимым
берегам. Они, вместо
побега, положили быть новому мятежу. Самозванство показалось им надежною пружиною. Для сего нужен был только прошлец, дерзкий и решительный, еще неизвестный народу. Выбор их пал на Пугачева. Им нетрудно было его уговорить. Они немедленно начали собирать себе сообщников.
Мы сидели за чаем на палубе. Разудало засвистал третий. Видим, с
берега бежит офицер в белом кителе, с маленькой сумочкой и шинелью, переброшенной через руку. Он ловко перебежал с пристани на пароход по одной сходне, так как другую уже успели отнять. Поздоровавшись с капитаном за руку, он легко влетел по лестнице на палубу — и прямо
к отцу. Поздоровались. Оказались старые знакомые.
Петр. А потом уж «унеси ты мое горе» — сейчас мы с тобой на троечку: «Ой вы, милые!» Подъехали
к Волге; ссь… тпру! на нароход; вниз-то
бежит он ходко, по берегу-то не догонишь. Денек в Казани, другой в Самаре, третий в Саратове; жить, чего душа просит; дорогого чтоб для нас не было.
Спустившись в трюмы, бабы насыпали рожь в мешки, мужики, вскидывая мешки на плечи,
бегом бегали по сходням на
берег, а от
берега к селу медленно потянулись подводы, тяжело нагруженные долгожданным хлебом.
Толпы ребятишек в синих, красных и белых рубашках, стоя на
берегу, провожают громкими криками пароход, разбудивший тишину на реке, из-под колес его
к ногам детей
бегут веселые волны.
Фома счастливо засмеялся при звуке ее голоса, вскинул ее на руки и быстро, почти
бегом, бросился по плотам
к берегу. Она была мокрая и холодная, как рыба, но ее дыхание было горячо, оно жгло щеку Фомы и наполняло грудь его буйной радостью.
К утру Долинского начали тревожить странные сновидения: степь Сахара жгучая, верблюды со своими овечьими мордочками на журавлиных шеях, звериное рычание и щупленький Жюль Жерар с сержантдевильской бородкой. Все это как-то так переставлялось, перетасовывалось, что ничего не выходит ясного и определенного. Вдруг река
бежит, широкая, сердитая, на ее
берегах лежат огромные крокодилы: „это, должно быть, Нил“, — думает Долинский. Издали показалась крошечная лодочка и кто-то поет...
Поверхность ее была темна, не видно было даже «цвету», только кой-где мерцали, растягивались и тотчас исчезали на бегущих струях дрожащие отражения звезд, да порой игривая волна вскакивала на
берег и
бежала к нам, сверкая в темноте пеной, точно животное, которое резвится, пробегая мимо человека…
К моему удивлению, взглянув на реку, я увидел в утренней мгле лодочку Тюлина уже на средине. Очевидно, философ-перевозчик тоже находился под обаянием грозных уреневских богатырей и теперь греб изо всех сил. Когда он пристал
к берегу, то на лице его виднелась сугубая угнетенность и похмельная скорбь; это не помешало ему, однако, быстро
побежать на гору за длинными шестами.
На другой день после раннего обеда они сволокли легкую, плоскодонную лодку по откосу оврага
к реке, спустили ее в воду и поплыли по течению вниз. Так как река
бежала необыкновенно быстро, то фельдшер пустил Астреина на гребные весла, а сам сел на корму с рулевым веслом. Смирнов взял с собой на всякий случай шомпольную одностволку и даже зарядил ее. Друг, увязавшийся за лодкой,
бежал по
берегу и весело лаял.
Лошадь
бежала как-то капризно и резво; подъехав
к берегу озера, Степан спрыгнул на
бегу и, напоив коня, привязал его
к городьбе.
В это время
к нам подошли станочники с фонарями, и все мы молча смотрели, как пароход, повернув
к нам оба огня,
бежал как будто прямо
к нашему
берегу… Под лучом пароходного огня мелькнула на мгновение черною тенью лодка Микеши и исчезла…
Расходясь по реке все шире, все дальше, волны набегали на
берег, колебали и пригибали
к земле жидкие кусты ивняка и, разбившись с шумным плеском и пеною об откос,
бежали назад, обнажая мокрую песчаную отмель, всю изъеденную прибоем.
Когда плывут на лодке и хотят плыть скорее, то возьмут, на середине лодки, вставят в дыру большой шест,
к шесту этому приделана поперек перекладина.
К этой перекладине прикрепят холстинный парус,
к низу паруса привяжут веревку и держат ее в руках. Потом поставят паруса против ветра. И тогда ветер надует парус так крепко, что лодка нагибается набок, веревка рвется из рук, и лодка поплывет по ветру так скоро, что под носом лодки забурчит вода, и
берега точно
бегут назад мимо лодки.
Заметив наш маневр, лисица
побежала влево
к озерку с намерением переплыть на другую его сторону, но в это время
к берегу подошел Чжан-Бао с собакой.
Я взял его под руку и привел
к дому Бутунгари. Когда Гусев успокоился, я снова вышел на
берег реки и долго сидел на опрокинутой вверх дном лодке. Сырость, проникшая под складки одежды, давала себя чувствовать. Я вернулся домой и лег на кан, но сон
бежал от моих глаз. Меня беспокоило душевное состояние Гусева. Я решил как следует одеть его в Императорской гавани и на пароходе отправить во Владивосток.
Когда лодки подходили
к берегу, на гребне одной из сопок появилось большое животное. Я думал, что это лось, но Вандага отрицательно покачал головой и назвал его «богиду» (северный олень). По-видимому, животное заметило нас, потому что бросилось
бежать и быстро скрылось за гребнем.
Через несколько минут из зарослей поднялся человек. Я сразу узнал в нем ороча. Мы стали переговариваться. Выслушав меня, он сказал, что их лодка находится ниже по течению, что он отправится назад
к своему товарищу и вместе с ним придет
к нам на помощь. Ороч скрылся, собака тоже
побежала за ним, а мы уселись на
берегу и с нетерпением стали отсчитывать минуты.
Они сидели на скамеечке под распускающимися тополями, у крыльца белого домика немца-колониста. Над приазовскими степями голубело бодрое утро, частые темно-синие волны быстро
бежали из морской дали
к берегу. По деревне синели дымки бивачных костров, и приятно пахло гарью.
Они пустились
бежать. Спасательный обруч она бросила, как только вышла на
берег. И Теркина начинала пробирать дрожь. Платье прилипло еще плотнее, чем в воде. В боковом кармане визитки он чувствовал толстый бумажник, в нем лежали взятые на дорогу деньги и нужные документы. И
к груди, производя ощущение чесотки, прилипла замшевая большая сумка с половиной всей суммы, спасенной ими обоими.
День проходит благополучно, без приключений, но
к вечеру плот наскакивает на беду. Сплавщики вдруг сквозь начинающиеся сумерки усматривают на реке препятствие: у одного
берега стоит крепко привязанный паром, а от парома
к другому
берегу тянутся жидкие, едва только сколоченные лавы. Как проехать? На обоих
берегах сильное движение. Несколько человек
бегут навстречу плоту, машут руками и кричат...
Мальчики с радостью ухватились за приятное предложение и наперегонки бросились
бежать к речному
берегу. Даже у Бобки заблестели глазенки, несмотря на то, что он был сердит на Маю за нанесенную ею Лидочке обиду: предложение идти на речку было так заманчиво, что он не выдержал и помчался вслед за братьями, поспешно чмокнув на ходу слепую Лидочку в обе щечки.
Он подошел
к реке. Перед ним белели генеральская купальня и простыни, висевшие на перилах мостика… Он взошел на мостик, постоял и без всякой надобности потрогал простыню. Простыня оказалась шаршавой и холодной. Он поглядел вниз на воду… Река
бежала быстро и едва слышно журчала около сваен купальни. Красная луна отражалась у левого
берега; маленькие волны
бежали по ее отражению, растягивали его, разрывали на части и, казалось, хотели унести…
Наконец
к полуночи все померкло и стало тихо, так тихо, что с главного раската можно было слышать, как
бежала волна и с ропотом издыхала на
береге.
Надо оговорить, что Паткуль, приговоренный
к казни,
бежал из Швеции на
берега Женевского озера.