Неточные совпадения
Но перенесемся мыслью за сто лет тому назад, поставим себя на место достославных наших предков, и мы легко поймем тот ужас, который долженствовал обуять их при виде этих вращающихся
глаз и этого раскрытого рта, из которого ничего не выходило, кроме шипения и какого-то
бессмысленного звука, непохожего даже на бой часов.
— Возьмем на прицел
глаза и ума такое происшествие: приходят к молодому царю некоторые простодушные люди и предлагают: ты бы, твое величество, выбрал из народа людей поумнее для свободного разговора, как лучше устроить жизнь. А он им отвечает: это затея
бессмысленная. А водочная торговля вся в его руках. И — всякие налоги. Вот о чем надобно думать…
Он не кричал, не травил, не атукал: он задыхался, захлебывался; из разинутого рта изредка вырывались отрывистые,
бессмысленные звуки; он мчался, выпуча
глаза, и бешено сек нагайкой несчастную лошадь.
Я бы ничего не имела возразить, если бы вы покинули Адель для этой грузинки, в ложе которой были с ними обоими; но променять француженку на русскую… воображаю! бесцветные
глаза, бесцветные жиденькие волосы,
бессмысленное, бесцветное лицо… виновата, не бесцветное, а, как вы говорите, кровь со сливками, то есть кушанье, которое могут брать в рот только ваши эскимосы!
Галактион стоял все время на крыльце, пока экипаж не скрылся из
глаз. Харитина не оглянулась ни разу. Ему сделалось как-то и жутко, и тяжело, и жаль себя. Вся эта поездка с Харитиной у отца была только злою выходкой, как все, что он делал. Старик в
глаза смеялся над ним и в
глаза дразнил Харитиной. Да, «без щей тоже не проживешь». Это была какая-то
бессмысленная и обидная правда.
— К мировому… да… конечно… Это верно, к мировому… — с
бессмысленной, горькой улыбкой повторял Лодыжкин. Но
глаза его неловко и конфузливо забегали. — К мировому… да… Только вот что, Сереженька… не выходит это дело… чтобы к мировому…
Шаповаленко вытянулся в струнку и приложил руку к козырьку. В его
глазах, ставших сразу по-солдатски
бессмысленными, дрожала, однако, чуть заметная насмешливая улыбка.
Изредка, время от времени, в полку наступали дни какого-то общего, повального, безобразного кутежа. Может быть, это случалось в те странные моменты, когда люди, случайно между собой связанные, но все вместе осужденные на скучную бездеятельность и
бессмысленную жестокость, вдруг прозревали в
глазах друг у друга, там, далеко, в запутанном и угнетенном сознании, какую-то таинственную искру ужаса, тоски и безумия. И тогда спокойная, сытая, как у племенных быков, жизнь точно выбрасывалась из своего русла.
Потом подошел Веткин. В его светлых, добрых
глазах и в углах опустившихся губ Ромашов прочел брезгливое и жалостное выражение, с каким люди смотрят на раздавленную поездом собаку. И в то же время сам Ромашов с отвращением почувствовал у себя на лице какую-то
бессмысленную, тусклую улыбку.
Вы увидите там докторов с окровавленными по локти руками и бледными, угрюмыми физиономиями, занятых около койки, на которой, с открытыми
глазами и говоря, как в бреду,
бессмысленные, иногда простые и трогательные слова, лежит раненый, под влиянием хлороформа.
Она до дрожи отвращения ненавидела такие восточные красивые лица, как у этого помощника капитана, очевидно, грека, с толстыми, почти не закрывающимися, какими-то оголенными губами, с подбородком, синим от бритья и сильной растительности, с тоненькими усами колечком, с
глазами черно-коричневыми, как пережженные кофейные зерна, и притом всегда томными, точно в любовном экстазе, и многозначительно
бессмысленными.
Девицы Рутиловы поспешили отыскать Передонова, чтобы поиздеваться над ним. Он сидел один, у окна, и смотрел на толпу блуждающими
глазами. Все люди и предметы являлись ему
бессмысленными, но равно враждебными. Людмила, цыганкою, подошла к нему и сказала измененным гортанным голосом...
Прошла неделя. Хрипачей еще не было. Варвара начала злиться и ругаться. Передонова же повергло это ожидание в нарочито-угнетенное состояние.
Глаза у Передонова стали совсем
бессмысленными, словно они потухали, и казалось иногда, что это —
глаза мертвого человека. Нелепые страхи мучили его. Без всякой видимой причины он начинал вдруг бояться тех или других предметов. С чего-то пришла ему в голову и томила несколько дней мысль, что его зарежут; он боялся всего острого и припрятал ножи да вилки.
Себя Шубин изобразил испитым, исхудалым жуиром, с ввалившимися щеками, с бессильно висящими косицами жидких волос, с
бессмысленным выражением в погасших
глазах, с заостренным, как у мертвеца, носом.
Все это вскипало в груди до напряженного желания, — от силы которого он задыхался, на
глазах его являлись слезы, и ему хотелось кричать, выть зверем, испугать всех людей — остановить их
бессмысленную возню, влить в шум и суету жизни что-то свое, сказать какие-то громкие, твердые слова, направить их всех в одну сторону, а не друг против друга.
В Крыму и на Кавказе опять-таки хороша только природа, а населяющие их восточные человеки, с их длинными носами и
бессмысленными черными
глазами, — ужас что такое!.. в отчаяние приводящие существа… так что я дошел до твердого убеждения, что человек, который хоть сколько-нибудь дорожит мыслью человеческой, может у нас жить только в Москве и в Петербурге.
Князь смотрел на всю эту сцену, стоя прислонившись к косяку и с каким-то
бессмысленным выражением в лице. С Елпидифора Мартыныча между тем катился уже холодный пот, лицо у него было бледно,
глаза горели какой-то решимостью.
Между тем болван, или, если сказать учтивее, тот, которого называли болваном, сидел за самоваром и, в
бессмысленном испуге, раскрыв рот и выпуча
глаза, глядел на свою супругу, почти окаменившую его своим появлением.
Всё вокруг становилось чуждо, крикливо, вызывающе глупо, всё — от дерзких речей Мирона до
бессмысленных песенок кочегара Васьки, хромого мужика с вывихнутым бедром и растрёпанной, на помело похожей, головою; по праздникам Васька, ухаживая за кухаркой, торчал под окном кухни и, подыгрывая на гармонике, закрыв
глаза, орал...
Толстая же немка, с своей стороны, смотрела на обоих своих посетителей оловянно-бессмысленными
глазами, очевидно не понимая русского языка и приветливо улыбаясь.
Вокруг его темных
глаз — больших, красивых, влажных и
бессмысленных — всегда лежали масленистые коричневые круги, что придавало его лицу подозрительный оттенок не то елейности, не то разврата.
Всех одолевало желание петь. Сашка, размякший от пива, от собственной доброты и от той грубой радости, которую доставляла другим его музыка, готов был играть что угодно. И под звуки его скрипки охрипшие люди нескладными деревянными голосами орали в один тон, глядя друг другу с
бессмысленной серьезностью в
глаза...
«Атеней» сообщает публике рецепт, по которому составлена статья «Русского вестника»: «Возьми старого, выдохшегося взгляда на происхождение права поземельной собственности, смешай с двойным количеством школьных ошибок против истории, мелко-намелко истолки и брось эту пыль в
глаза читающему люду, предварив наперед, что всякий, кто назовет ее настоящим именем, —
бессмысленный невежда, пустой болтун, враль, лишенный даже энтузиазма (а известно, что в наше время энтузиазм дешевле всего: он отпускается почти задаром, потому что мало требуется)» («Атеней», № 40, стр. 329).
В горле у него что-то точно оборвалось и захлестнулось. Щавинский быстро оглядел его в профиль. Неожиданное, не виданное до сих пор выражение нежной мягкости легло вокруг рта и на дрогнувшем подбородке штабс-капитана, и
глаза его засияли тем теплым, дрожащим светом, который светится сквозь внезапные непроливающиеся слезы. Но он тотчас же справился с собой, на секунду зажмурился, потом повернул к Щавинскому простодушное,
бессмысленное лицо и вдруг выругался скверным, длинным русским ругательством.
Пел Коновалов баритоном, на высоких нотах переходившим в фальцет, как у всех певцов-мастеровых. Подперев щеку рукой, он с чувством выводил заунывные рулады, и лицо его было бледно от волнения,
глаза полузакрыты, горло выгнуто вперед. На него смотрели восемь пьяных,
бессмысленных и красных физиономий, и только порой были слышны бормотанье и икота. Голос Коновалова вибрировал, плакал и стонал, — было до слез жалко видеть этого славного парня поющим свою грустную песню.
— Отеческого дара расточив богатство, — проговорил отец Андрей медленно, со смеющимися
глазами, — с
бессмысленными скоты пасохся окаянный…
Михайло Иванович окаменел и смотрел на своего собеседника какими-то
бессмысленными, мутными
глазами. Он походил на путника, который, пробеседовав часа два с самым любезным, хотя и случайно встреченным попутчиком, и совершенно очарованный его прекрасными качествами, вдруг узнает, что перед ним не кто другой, как celebrissime [Славнейший (лат.).] Ринальдо Ринальдини.
Огромный, опухший, лицо земляное, под
глазами черные мешки, а
глаза оловянные,
бессмысленные, чуть не выскакивают наружу.
Не ожидая такой нежности, я попятился и с удивлением взглянул ему в лицо: оно не только было красно, но пылало, и
глаза были уже совсем
бессмысленные.
Постоянно один у другого на
глазах, они привыкли друг к другу, знали все слова и жесты один другого. День шёл за днём и не вносил в их жизнь почти ничего, что развлекало бы их. Иногда, по праздникам, они ходили в гости к таким же нищим духом, как сами, иногда к ним приходили гости, пили, пели, нередко — дрались. А потом снова один за другим тянулись бесцветные дни, как звенья невидимой цепи, отягчавшей жизнь этих людей работой, скукой и
бессмысленным раздражением друг против друга.
В первый месяц жизни
глаза дитяти совершенно недеятельны, а потому и взгляд у него совершенно
бессмысленный и неопределённый.
Дьякон блаженно умолк, и в наступившей тишине короткое и прерывистое дыхание Лаврентия Петровича напоминало гневное сопение паровика, удерживаемого на запасном пути. И еще не рассеялась перед
глазами дьякона вызванная им картина близкого счастья, когда в ухо его вошли непонятные и ужасные слова. Ужас был в одном их звуке; ужас был в грубом и злобном голосе, одно за одним ронявшем
бессмысленные, жесткие слова.
Тотчас щелкнула задвижка на моей двери, и великанша предстала на пороге со своей
бессмысленной улыбкой и тихим мычаньем, означающим приветствие. Сейчас в облике Мариам не было ничего общего с белым пугалом, которое раскачивалось ночью на кровле полуразрушенного амбара, оглашая горы диким мычанием. Тусклое землисто-серое лицо несчастной с отвисшей нижней губой и мертвыми тусклыми
глазами было спокойным и по-домашнему мирным.
И он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его
глазах, и остались одни
бессмысленные развалины.
Я глядел на легкий туман, покрывавший город, и мне представлялось, как в этом тумане около церквей и домов, с
бессмысленным, тупым лицом мечется женщина, ищет меня и голосом девочки или нараспев, как хохлацкая актриса, стонет: „А, боже мой, боже мой!“ Я вспоминал ее серьезное лицо и большие, озабоченные
глаза, когда она вчера крестила меня, как родного, и машинально оглядывал свою руку, которую она вчера целовала.
Толпа во всяких увеселениях по внешности культурнее, чем где-либо, но по вкусам — низменная, что особенно бросается вам в
глаза и в нос во всяких"Music-halls". Атлеты, акробаты, грубое фиглярство, канкан (более циничный, чем даже в Париже),
бессмысленные песенки, плоские остроты — вот духовная пища лондонской зрительной толпы. При такой политической свободе печатного слова — никакой сатирической жилки, ни в пьесах, ни в номерах кафешантанов. Так было еще и в 1895 году.
Ломовой с
бессмысленною злостью хлещет лошадь вожжами по
глазам, под брюхо, потом ухватит что попало — полено, доску — и колошматит свою собственную животину.
Где, где эти робко-злые, упрямые
глаза, этот ноющий голос? Животик поправился у мальчика. Клизмочки помогли и манные кашки. И вот переметнулся его маленький Хозяин.
Бессмысленной радостью заливается тельце, ясным светом зажег глазенки, неузнаваемо перестроил всю душу…
Немирович-Данченко сообщает, что однажды, в частной беседе, Куропаткин сказал: «Да, приходится признать, что в настоящее время войны ведутся не правительствами, а народами». Признать это приходилось всякому, имеющему
глаза и уши. Времена, когда русская «святая скотинка» карабкалась вслед за Суворовым на Альпы, изумляя мир своим
бессмысленным геройством, — времена эти прошли безвозвратно.
Ты, забывшись, обнял кумир в
глазах черни, и чернь перестала ему поклоняться и
бессмысленная повергает его в прах.
Теплота комнаты и нашатырный спирт сделали свое дело — Хрущев пришел в себя, открыл
глаза и обвел комнату и присутствовавших помутившимся,
бессмысленным взглядом.
Антон Михайлович вскоре пришел в себя, поднялся с полу и помутившимися, горячечными
глазами оглядел комнату и присутствующих. Дольше других его
бессмысленный взгляд остановился на покойнице. Вдруг он стремглав выбежал в переднюю и остановился, не зная что делать.
Два парня, стоявшие у барьера недалеко от Воронецкого, засмеялись. Парис и Елена вскочили на ноги. Парис бросился к Менелаю и стал убеждать его не кричать. А Менелай, задыхаясь, метался по сцене,
бессмысленными, страдающими
глазами глядел на уговаривавшего его Париса и продолжал кричать «караул!..» Такой игры Воронецкий никогда не видел в «Елене», и Менелай не был смешон…
Все мускулы лица ее конвульсивно сократились,
глаза приняли почти
бессмысленное, стеклянное выражение, и взгляд устремился в одну точку.
Зрелище, которое он видел теперь перед своими
глазами, подтверждало эту роковую, хотя и
бессмысленную, по его мнению, необходимость.
Он хмуро взглянул на нее. В блаженно закрытых
глазах ее, в блуждающей, счастливой,
бессмысленной улыбке была неутолимая жажда, ненасытимый голод. Точно уже сожрала она что-то огромное и сожрет еще. Взглянул хмуро на тонкие, нежные руки, на темные впадины в подмышках и неторопливо встал. И с последним усилием спасти что-то драгоценное — жизнь или рассудок, или старую добрую правду — неторопливо и серьезно начал одеваться. Не может найти галстука.
На Крещенье, ночью, попадья благополучно разрешилась от бремени мальчиком, и нарекли его Василием. Была у него большая голова и тоненькие ножки и что-то странно-тупое и
бессмысленное в неподвижном взгляде округлых
глаз. Три года провели поп и попадья в страхе, сомнениях и надежде, и через три года ясно стало, что новый Вася родился идиотом.
Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его
глазах, и остались одни
бессмысленные развалины.
Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра,
бессмысленными красными
глазами глядя на русских солдат.
Настя стоит тихо перед зеркалом, и в зеркале видно ее лицо, но не такое, как всегда, а странно
бессмысленное, с дико искривленным ртом и перекосившимися
глазами.