Неточные совпадения
Казалось, тысячи жизней говорят ее устами; обыденно и просто было все, чем она жила, но — так просто и обычно жило
бесчисленное множество людей на земле, и ее
история принимала значение символа.
Он сам принес мне пачку приложений, я прочитал мудрую работу Флобера; она напомнила мне
бесчисленные жития святых, кое-что из
историй, рассказанных начетчиком, но особенно глубокого впечатления не вызвала; гораздо более мне понравились напечатанные рядом с нею «Мемуары Упилио Файмали, укротителя зверей».
«Хотя и справедливо то, что среди так называемых еретиков были грехи и заблуждения, но не менее справедливо и очевидно из
бесчисленных приводимых здесь примеров (т. е. в
истории церкви и ереси) и то, говорит он далее, что нет и не было ни одного искреннего и совестливого человека с некоторым значением, который бы из зависти или других причин не был бы погублен церковниками».
В
бесчисленном множестве помпадурш, о которых свидетельствует
история, он не знал ни одной, которая довела бы своего помпадура до добра.
Михаленко был неистощим в закулисных
историях и помнил наизусть
бесчисленное множество неприличных стихотворных эпиграмм, приписываемых Ленскому, Милославскому, Каратыгину и другим актерам; Байдаров говорил противоестественные и совершенно нелепые гадости о женщинах.
Но
история ее развития, так знакомая во многих подробностях каждому из нас, свидетельствует, с одной стороны, — как сильны и незаглушимы в человеке естественные природные требования мысли и сердца, И, с другой стороны, — какое
бесчисленное множество препятствий противопоставляется им в барской жизни и нашем [уродливом] воспитании.
Среди
бесчисленных и пошлых клевет, которым я долговременно подвергался в литературе за мою неспособность и нехотение рабствовать презренному и отвратительному деспотизму партий, меня сурово укоряли также за то, что я не разделял неосновательных мнений Афанасья Прокофьевича Щапова, который о ту пору прослыл в Петербурге историком и, вращаясь среди неповинных в знаниях церковной
истории литераторов, вещал о политических задачах, которые скрытно содержит будто наш русский раскол.
Только что произошел невероятный, небывалый в нашей
истории разгром русской армии. А повсюду все говорили только об одном, — о наградах. Штабы кишели
бесчисленными представлениями к наградам, награды посыпались, как из рога изобилия.
Как в часах результат сложного движения
бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 160 000 русских и французов — всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей — был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно-исторической стрелки на циферблате
истории человечества.
Некоторые ему не верили и смеялись над ним, — утверждали, что за десять лет в округе не было убито и не пропадало ни одной девочки; ловили его в
бесчисленных и грубых противоречиях и с очевидностью доказывали, что всю эту страшную
историю он выдумал спьяна, валяясь в лесу.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне
бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою
историю с Теляниным и Богданычем.
Военная наука, видя в
истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то, самое обыкновенное, — в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
В-третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие
историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же, как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие зa событием, мгновение за мгновением, вытекал из
бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.